► Аудио

Михаил Шлаен: ЧТО ГОД ЧУНЬЦЗЕ НАМ ГОТОВИТ

Часть 1.

Точнее что готовит традиционный новый 4720 год по китайскому календарю, который мощным тигриным рычанием Поднебесная радостно встретила в ночь на 1 февраля?

Как что? Спортивное событие мирового масштаба - открывающиеся 4 февраля ХХ1У Олимпийские зимние игры.

Китай, точнее его столица – единственный город в истории олимпийского движения, которому посчастливилось организовать у себя и летние и зимние Игры с разницей в 14 лет.

А какие они были летние, тогда в 2008 году? В канун нынешних, наверное, любопытно вспомнить и о них, и ИА "Российский стадион" обратился с этим предложением к нашему постоянному эксперту Михаилу Шлаену, который был непосредственным свидетелем той Олимпиады.

БЕЙЖИНГ ХУАНЙИНГ НИ!

Пекин приветствует вас! Переведенный с китайского заголовок составлен из начальных букв имен трех симпатичных мальчишек и двух девчонок. Веселящиеся, забавно приплясывающие, они в дни Олимпиады-2008 сопровождали вас повсюду, словно собственные дети. Эти дети удачи, фувы, разукрашенные в цвета олимпийских колец, - талисманы Игр, и впервые их было сразу пять. И ведь не просто так, а с глубоким смыслом выбрали: они символизируют море, лес, огонь, землю и воздух. Но и это не все: каждое имя что-то да означает в китайской жизни – счастье и благополучие, накал страстей, высокую скорость и т.д.

Дружеские и давние контакты России и Китая скреплены еще и крепкой олимпийской печатью. Ведь именно в Москве 13 июля 2001 года на 112-й сессии МОК олимпийская судьба распорядилась в пользу Пекина, выбрав столицу КНР городом Игр-2008. Это была лебединая песня Ивана Антоновича Самаранча, как в шутку называли барселонского маркиза Хуана Антонио Самаранча, уходившего с поста президента Международного Олимпийского комитета после 21-летнего пребывания на троне (его сменил бывший бельгийский парусный рулевой в классе "Финн" Жак Рогге).

Китай нередко называют страной 100 чудес, где удивительным образом слились воедино ландшафт и древняя культура, музыка и архитектура, сценическое искусство и искусство восточных единоборств. Горы Хуаншань и Лушань, водопады Хукоу, колыбель нации и символ китайской цивилизации и народного духа Желтая река с четырьмя тысячами (!) притоков, озеро Тяньчи, схожее с нашим Байкалом, и, конечно, тянущаяся почти на шесть с половиной тысяч километров Великая стена – это и многое другое в ООНовском перечне вселенского природного и культурного наследия.

И вот теперь сюда явилось 101-е чудо. И за точку его отсчета, за точку отсчета нового олимпийского времени взяли символичную дату - 08. 08. 08, ровно 8 часов вечера (начало торжественного открытия Игр). 8 – самое любимое число в стране. Оно для китайцев означает вечность, благосостояние, долголетие, благополучие, оно чаще всего встречается в ценниках – магазинах или на рынках. Первоначально ведь Игры должны были открываться 25 июля, но китайцы намеренно снесли начало на 8 августа.

В стране возлагают на колдовскую магию цифр, это сплетение нулей с восьмерками, надежды на, так сказать, большой скачок в спорте. И он ведь происходит, этот скачок, на глазах изумленного спортивного мира. Была культурная революция, теперь пора революции спортивной. За 20 с лишним лет стремительное наращивание спортивного потенциала, уверенный выход в число мировых лидеров. "Подмяты" под себя прыжки в воду, бадминтон, настольный теннис, женская тяжелая атлетика, стрельба, тхэквондо, еще ряд видов.

Как не хлебом единым жив человек, так и не одними соревнованиями дышит Олимпиада. Предлагаю читателям немного отвлечься от спорта и совершить короткую прогулку по столице КНР. Много любопытных вещей вокруг да около. Так сказать, олимпийский Пекин короткими мазками. Нещадно палящее солнце, кажется, и не собирается исчезать на ночной отдых. Пекин отутюжен, вымыт, надраен до блеска, словно палуба корабля. Не знаю, как он выглядел "до того", поскольку впервые в Китае, но совершенно очевидно, что четырехмиллионный отряд гастарбайтеров со всей страны, брошенный на подготовку к Олимпиаде, поработал славно. Конечно, сердцем столицы по-прежнему остаются площадь Тяньаньмынь или, к примеру, Запретный город, бывший Императорский дворец Гугун, самый крупный на свете, откуда пять веков попеременно правили "страной в центре", как переводится Китай, династии Мин и Цин. Любопытно, если перевести часы со средневекового времени на более позднее, то еще в 1894 году только что образованный Международный Олимпийский комитет направил цинскому тогда двору приглашение поучаствовать в первых современных Олимпийских играх в Афинах. Приглашение, однако, было проигнорировано.

Однако облик сегодняшнего Пекина определяют не только Тяньаньмынь, Летний дворец, парк Бэйхай или другие памятники. Из аэропорта в город ведет суперсовременная трасса с красивейшими небоскребами по бокам, мощными развязками и мостами. Возле одного из них - Сан Уан (не уверен, что перевод на русский абсолютно точен) проходит новая линия метро с направлением на север в Олимпийский парк – "Olympic green zone". Здесь на площади в 475 га сосредоточены главные сооружения Игр, построенные, замечу, с нуля в намеченный срок и обошедшие китайской казне в 14,5 миллиарда долларов.

Все хороши, но особенно впечатляют "Шуйлифан" ("Водяной куб") – Национальный центр водных видов и стадион "Няочао" ("Гнездо птицы"). Он действительно напоминает по форме птичью колыбель, только "свита" она не из соломинок, а мощных, сплетенных, будто девичья коса, стальных конструкций. Знакомый китайский коллега рассказал, что из 14 проектов организаторы выбрали предложенный известными швейцарскими архитекторами Жаком Эрцогом и Пьером де Мероном, кстати, авторами проекта нового стадиона в Мюнхене. Мне довелось побывать на нем во время чемпионата мира по футболу. Впечатлил своим дизайном, легкостью и воздушностью.

Китайцы, мне показалось, не очень разговорчивы с "чужими", то ли чересчур стеснительны, то ли закрыты от того, что с языками не в ладах, даже на минимальном бытовом уровне, а может, их держат в определенных рамках общения с иностранцами. Не берусь судить, во всяком случае, выудить из них какую-либо полезную информацию сложновато. Но если разговор все-таки завязывался, то чаще всего собеседники ссылались на высоковатую стоимость билетов. Цены на некоторые соревнования, особенно где китайцы доминировали, как в прыжках в воду, зашкаливали под сотню долларов на лучшие места (это примерно 700 юаней).

- А я наблюдаю за Играми всего за…2 юаня, - весело так, с неким, как мне показалось, вызовом проголосила тоненьким голосочком девушка с ранцем на спине.

- Как это?

- У меня дома нет телевизора. И денег лишних нет, я ведь студентка. Так я спускаюсь в метро, покупаю билет за 2 юаня, в каждом вагоне по 8 мониторов, на экранах прямая трансляция. Катайся целый день – и смотри.

А китайская голь, как и наша российская, на выдумку хитра. И знаете, раза два или три я воспользовался ее тактикой действий. Метро выручало, если чувствовал, что не поспеваю к каким-то важным соревнованиям, нельзя же объять необъятное. Тогда задерживался и смотрел их в подземке. Ни тебе изнуряющей жары и духоты, не мокнешь под проливным дождем, не давишься в городских автобусах, подвозящих от подземки к стадионам. Гвалт в них, как на восточном базаре. Сельдям в бочке и тем, вопреки поговорке, не столь тесно.

На платформу в метро просто так не просочишься, каждая станция оборудована электронным пропускником (как в аэропортах) с тщательным досмотром всех личных вещей. Секьюрити строго следят за тем, чтобы никто не миновал этой процедуры, даже если у тебя в руках обыкновенный очешник или фотоаппарат-мыльница. Для аккредитованных проезд, как принято, был бесплатен, однако надо было обязательно получить в кассе квиток. Мы как привыкли, использовал – выбросил, если бы еще в мусорный бак, а так, где попало. Здесь иной порядок, на выходах – тоже турникеты, не "покормишь" их – не разожмут они свои красные железные лапы и не выпустят. Как объяснили мне сотрудники станции Санъянчао, возле которой жил, так контролируется пассажиропоток, а во-вторых…Китай угрохал огромные деньги на подготовку к Играм, расходы в миллиарды долларов. И на фоне этого – экономия: ведь билеты, они без даты, после того, как их достанут из автомата и подсчитают, перемагничивают и пускают в повторное использование. Скупость, жадность? А может, недостающий нам рационализм. Тысячи тонн бумаги сохраняется. Поистине социализм в китайском исполнении – это учет.

Продолжение следует…