РУСАДА все делает правильно

Министр спорта Российской Федерации Виталий Мутко рассказал об актуальных проблемах своей отрасли.

– Последние допинговые скандалы в российской легкой атлетике вызвали огромный резонанс как в нашей стране, так и в мире. Не планируются ли в связи с этим какие-то дополнительные мероприятия, которые позволят избежать новых инцидентов на чемпионате мира в Пекине и на Олимпиаде в Рио?

– Мы и так держим команду под очень жестким контролем, применяя всевозможные меры – и разъяснительные, и организационные. Другое дело, что спортсмены вместе со своими наставниками могут что-то придумать уже на самих соревнованиях или непосредственно перед их началом.

В то же время всем понятно, что в федерации легкой атлетики, отвечающей за систему подготовки атлетов в своем виде спорта, необходимы реформы.

– В том числе и кадровые?

– Да, наряду со структурными и организационными. Эти реформы уже начались, но идут пока очень вяло. Считаю, те люди, которые долгие годы возглавляли федерацию и прекрасно понимали, что происходит, должны принять мужественное решение – такое же, как главный тренер Валентин Маслаков. Он, как вы знаете, подал в отставку.

– Его заявление уже подписано?

– Да, с первого февраля Маслаков прекращает работу в сборной. Мы отдаем себе отчет в том, что не он инициатор и движущая сила всего того, что случилось. Но любой руководитель должен нести свою долю вины за прегрешения подчиненных.
 

– Кто может стать преемником Маслакова? Специалист, уже работавший в структуре национальной команды, или свежий человек, не отягощенный нынешними скандалами?

– Уверен, что должно появиться новое лицо. Кандидатуры есть, но озвучивать их пока не буду.

– В связи с вашими словами об ответственности руководителя не могу не спросить о Викторе Чегине. Почему этого специалиста нельзя в профилактических целях отстранить от работы до окончания всех антидопинговых расследований по "саранскому делу"?

– На самом деле все расследования по "саранскому делу" уже проведены. Принят ряд кадровых решений, меняется структура мордовского Центра олимпийской подготовки.

Что же касается Чегина, то это – тренер высшей квалификации, его методики признаны независимо от применения или неприменения допинга. В то же время при всем нашем однозначном отношении к ситуации нет прямых свидетельств того, что виноват именно и исключительно Чегин. Хотя никто его, естественно, и не обеляет. В общем, надо подумать, как лучше применять его знания и опыт в будущем, чтобы исключить любой негатив, но оставить все полезное, наработанное годами.

– Как могло получиться, что Ольга Каниськина была назначена директором мордовского ЦОП, при том что в мире легкой атлетики многим было известно о ее скорой дисквалификации?

– Есть презумпция невиновности, которую никто не собирается нарушать. Назначали ее в регионе до оглашения каких-либо решений. А когда о них стало известно, сделали соответствующие выводы. Каниськина была и остается выдающейся спортсменкой, олимпийской чемпионкой. Но если она нарушила правила, то должна нести ответственность.

– В последние недели тема биологических паспортов не сходит со спортивных страниц…

– Многое в большом спорте резко меняется буквально на наших глазах. В том числе в антидопинговой политике. Ужесточаются правила, совершенствуются системы контроля. Введены те самые биологические паспорта, в которых уже с этого года, кстати, будет добавлено эндокринное направление. Все это приводит к тому, что даже простая расхлябанность, а не только сознательное применение допинга, сразу же наказывается.

Внедрение новой системы в ряде видов спорта (велосипед, легкая атлетика и т.д.) началось с 2009 года. Спортсмены попали под абсолютный контроль, и любое, даже случайное, отклонение результатов их анализов от нормы требует теперь специального объяснения. Нужны были совершенно новые подходы, о чем мы с руководством федерации легкой атлетики говорили неоднократно. И соответствующие решения принимали, и специальные подразделения создавали. Но, увы, перестроились не все.

При этом Россия за последние четыре года значительно усилила свои показатели во многих видах спорта, наши спортсмены стали регулярно попадать на пьедесталы почета. Это уже само по себе увеличивает внимание к ним. Значит, мы тем более должны быть готовы к беспрецедентному контролю!

Сегодня в стране создана действенная система борьбы с допингом. По общему признанию, Россия входит в пятерку тех стран, где эта борьба организована лучше всего. Мы открыли границы для офицеров Всемирного антидопингового агентства (ВАДА), приняли специальное антидопинговое законодательство, создали РусАДА – Российское антидопинговое агентство, не подконтрольное в нашей стране никому, оснастили современнейшую лабораторию, получившую аккредитацию МОК. Теперь любое нарушение правил неизбежно приводит к разоблачению, и это надо понять всем тренерам и спортсменам.

Могу сказать, что созданная система будет совершенствоваться и углубляться – мы пойдем в молодежный и юношеский спорт. И тем тренерам, которые привыкли работать по старинке, не овладевая современными технологиями, придется очень тяжело. РусАДА уже сейчас берет около 18 000 проб в год, а будет брать еще больше.

– И какое количество из них оказывается положительными?

– Около двух процентов, что соответствует таким же показателям в ведущих спортивных державах мира. Другое дело, что проколы знаменитых спортсменов, звезд всегда имеют громкий резонанс и затмевают собой все остальное. Они тоже укладываются в эти два процента, но когда мы объявляем о двух молоденьких лыжниках, этого никто не замечает, а когда попадается чемпион мира, только ленивый не включается в обсуждение.

Не все наши тренеры оказались готовыми к переходу на биологические паспорта. Даже не в плане допинга, а в плане контроля за тем, что едят и пьют их подопечные, как организованы восстанавливающие мероприятия. Да и сам спортсмен обязан сегодня следить за собой – у него есть код, позволяющий войти на свою страницу на сайте ВАДА, он должен понимать, чем вызвано то или иное изменение в его показателях, какой результат дала его очередная допинг-проба и т.д. А у нас, к сожалению, далеко не все придают этому нужное значение.

К тому же мы очень пассивны в плане терапевтических разрешений. У нас все поголовно здоровы – в отличие от конкурентов. И речь здесь не только о постоянных недугах, но и, к примеру, о сиюминутном лечении от банальной простуды – зачастую нужные документы просто не оформляются. А сейчас ведь как – если ты хоть раз попал под подозрение, с тебя потом не слезут. В современном спорте мелочей нет, а у нас, к сожалению, не все это осознали.

Сейчас вот объявят о дисквалификации известной нашей спортсменки, которая, по сути, виновата лишь в расхлябанности, – в 2009 году она употребила пищевую добавку, содержавшую запрещенную субстанцию. Это не было осознанным принятием допинга, специальным манипулированием, ставящим своей целью обман. Да и восьмое место, занятое ею тогда, говорит само за себя. Но правила есть правила – и в итоге мы получаем еще один громкий скандал.

– Не о семиборке ли Татьяне Черновой речь?

– Давайте не будем называть какие-то имена до официального объявления – иногда это в значительной степени усугубляет ситуацию, которая еще не до конца ясна. Просто повторю: мы взяли курс на нетерпимость к допингу, на чистый и здоровый спорт. И все участники процесса, и прежде всего – тренеры, должны это понимать.

О ВОЗВРАЩЕНИИ ПРИЗОВЫХ

– После дисквалификации сразу нескольких знаменитых чемпионов по ходьбе кое-кто из болельщиков обвинил РусАДА в отсутствии патриотизма. Есть ли разница в том, кто именно наказывает наших спортсменов – национальный антидопинговый орган или международные федерации?

– Убежден, что РусАДА все делает правильно. Чем больше ей будут доверять в мире, тем лучше – как для репутации нашего спорта, так и для страны в целом. Мы в последнее время проделали глобальную работу и не намерены останавливаться.

– Сейчас много говорят о том, что попавшихся на допинге спортсменов нужно не только дисквалифицировать, но и отбирать у них призовые. Если решение об этом будет принято, как его можно осуществить на практике? Что делать, если спортсмен уже потратил деньги и физически не в состоянии вернуть нужную сумму?

– Очень сложный вопрос. Понятно, что все коммерческие призовые атлеты обязаны вернуть. Что же касается других денег, то мы с прошлого года ввели в контракты, которые заключаем со спортсменами, входящими в сборные страны, обязательный пункт об ответственности за прием запрещенных препаратов.

В принципе полученное обманным путем необходимо возвращать. Но как это сделать, ясно не до конца. Сейчас обсуждаются возможные механизмы, позволяющие соотнести наказание с тяжестью вины.

– Если отбирать призовые у дисквалифицированных спортсменов, не справедливо ли тогда и тренеров заставить возвращать премии, которые они получили за победы своих воспитанников?

– Справедливо. Но и здесь механизмы пока не проработаны. Да, мы можем дисквалифицировать тех специалистов, в отношении которых доказано участие в побуждении спортсменов к приему допинга, – за прошлый год было восемь таких случаев, можем привлекать их к административной и даже уголовной ответственности. Одна беда: спортсмены, как правило, не дают показаний против своих тренеров. Берут вину на себя.

ОБ ЭКОНОМИИ СРЕДСТВ

– В последнее время многие спортивные федерации задумались над экономией денег на зарубежных сборах и дальних выездах на этапы Кубка мира. Есть ли по этому поводу какое-то указание министерства или это инициатива самих федераций?

– Да, сейчас наступило непростое время, и расходы всех ведомств, в том числе министерства спорта, сокращены на 10 процентов по сравнению с прошлым годом. Но мы постарались сделать так, чтобы ни одна федерация не пострадала, особенно из числа тех, кто готовится к Олимпийским играм в Рио. Календарь соревнований утвержден, бюджет на него выделен. О неучастии в официальных соревнованиях уровня чемпионатов мира и Европы, этапов Кубка мира, квалификационных соревнованиях Олимпиады речь не идет.

При этом мы обратились к федерациям с просьбой внимательно рассмотреть свои тренировочные планы, заменив по возможности дорогостоящие сборы за рубежом. В этом направлении работа ведется, поскольку все понимают, что в бюджете, рассчитанном из 37 рублей за доллар, валюты на все элементарно не хватит.

– Вопрос был именно о пропусках этапов Кубка мира.

– Здесь никто никому ничего не урезал. Другое дело, что есть планы, которые предусматривают неучастие в некоторых из этапов из-за подготовки к чемпионатам мира, например. Да и "туристов", занимающих сорок восьмые места, возить явно не стоит.

– Хорошилов вот ездил-ездил "туристом" и как теперь выстрелил.

– "Туристом" в прямом смысле Саша не был, поскольку всегда являлся лидером нашей команды и постоянно прогрессировал. Еще раз повторю – основных соревнований экономия не касается: посмотрите хотя бы прямо сейчас на сборные России, выступающие на Универсиаде, юношеском фестивале в Лихтенштейне, чемпионате Европы по фигурному катанию.

Конечно, надо искать способы минимизировать расходы, когда это возможно. Вот перед вами я встречался с президентом Союза регбистов Вячеславом Копьевым – у него девочки должны ехать на этапы Кубка мира в Бразилии и Америке. Изначально запланировали их как два отдельных мероприятия, но когда задумались, выяснилось, что не лететь обратно, а провести сбор в Бразилии получается дешевле. И таких вариантов хватает – надо только мыслить в правильном направлении, что и требуем сейчас от каждой федерации.

– Не планируется ли в связи с новой ситуацией каких-то новых законодательных инициатив, которые облегчили бы спортивным организациям поиск спонсоров и сняли бы с государства часть бремени по финансированию спорта?

– В апреле состоится заседание Совета при президенте по вопросам физической культуры и спорта, там как раз будут рассмотрены проблемы спорта высших достижений. Их сейчас немало, особенно в игровых видах. Как выживать командам в гандболе, водном поло, хоккее на траве? Надеюсь, какие-то ответы мы в итоге найдем.

О ЗАЯВКАХ НА КРУПНЫЕ ТУРНИРЫ

– Означает ли новая финансовая ситуация, что Россия теперь будет реже претендовать на проведение крупных международных соревнований. Видимо, теперь уже точно снята с повестки дня заявка на летнюю Олимпиаду-2024 или 2028?

– Честно говоря, не знаю, кто и когда вообще ставил ее на повестку дня. Мы продолжаем спокойно и последовательно заниматься развитием спорта. Крупные соревнования, победы на них – это безусловный толчок для подобного развития. Пропаганда здорового образа жизни, улучшение инфраструктуры и популяризация нашей страны – вот что движет нами. Более того, на мой взгляд, проведение глобальных турниров – это антикризисная мера. Здесь и развитие экономики, и загрузка промышленных предприятий, и занятость, и новые объекты.

– То есть вы расстроились, когда Уфа проиграла американцам в борьбе за Всемирные игры-2021?

– Сама подача подобной заявки – это уже важное и полезное событие для города и его репутации. В Уфе была проделана большая работа, но бороться с родиной многолетнего президента организации, проводящей Всемирные игры, конечно, непросто. И тем не менее игра стоила свеч: Уфа ни в коем случае не проиграла, она только приобрела. Казань ведь тоже не с первого раза получила Универсиаду.

О ЧМ-2018 И ФУТБОЛЕ ВООБЩЕ

– Расходы на чемпионат мира по футболу в связи с кризисом как-то урезаются?

– Принято решение, что расходы на инфраструктуру остаются в полном объеме, на 10 процентов сокращаются только траты на дирекцию и презентационные мероприятия. Другое дело, что в связи с ростом курса доллара меняется цена металла, бетона, других комплектующих материалов, особенно тех, что закупаются за рубежом. А, значит, стоимость каждого объекта становится дороже – сегодня она уже объективно выше на 25-30 процентов.

Что с этим делать? Будем стараться максимально оптимизировать затраты – как и в случаях с тренировочными сборами, о которых я говорил. Поставлена задача изучить все возможности по импортозамещению, а там, где это невозможно, будем просить о предоставлении соответствующих льгот. Уже работаем с производителями металла и цемента.

В ближайшее время нам так или иначе придется определяться – идти по пути индексации расходов в связи с инфляцией или пытаться любым способом удержаться в заданных рамках, удешевляя какие-то процессы. Речь в любом случае не идет об удорожании, даже при индексации затраты фактически останутся теми же, просто сам рубль стоит уже меньше.

– Благодаря чему растет и задолженность перед главным тренером сборной России по футболу…

– Подчеркну еще раз: его зарплата – это обязательства РФС. Мы готовы оказать содействие в разрешении ситуации, но не потому, что обязаны это сделать, как считает руководство Российского футбольного союза. Просто стыдно уже за всем этим наблюдать, тем более что возможностей исправить ситуацию у РФС было предостаточно, что заставляет крепко задуматься над тем, почему это так и не сделано.

Не нуждается ли организация в серьезных изменениях, если изнутри никаких правильных посылов не наблюдается?

– Как вы расцениваете последний случай, когда 350 тысяч долларов, полученных в качестве бонуса от ФИФА, сначала пообещали отдать Капелло в счет долга, а потом пустили на другие нужды?

– Ну, это уже из серии "мужик – хозяин своего слова". Сам его дал, сам забрал.

– Вопрос с потерей представительства России в исполкоме УЕФА вас как-то заботит?

– Конечно. Думаю, РФС свою кандидатуру не выдвинул ввиду малой вероятности ее избрания. Но, уверен, что в перспективе свои позиции мы восстановим. Пока же я как член исполкома ФИФА от Европы могу участвовать во всех заседаниях исполкома УЕФА. Да, это дополнительная нагрузка, но я к ним давно привык.

Вообще же, чтобы говорить о международных делах, надо сначала навести порядок внутри.

– И кто же этим будет заниматься?

– Мы вернемся к этой теме в ближайшее время.

– Мы – это кто?

– Мы – вместе с вами.

– То есть опять в интервью, что мы делаем уже несколько последних месяцев?

– И на практике тоже.

О КРЫМЕ

– Следит ли Минспорта за ситуацией с получением российского спортивного гражданства для крымских атлетов? Можно ли рассчитывать, что кто-то из них сможет выступить за нашу страну на Олимпиаде в Рио?

– Следит, конечно, – у нас есть список, там все уже граждане России. Но у каждой международной федерации есть свои регламенты, предусматривающие смену спортсменом гражданства. И так называемые "цензы оседлости" везде разные – от года до трех. Если атлет выступал под эгидой другого НОК, то нужно либо согласие этого НОК, либо преодоление соответствующего ценза. Кто-то его к Рио уже преодолеет, кто-то еще нет.

– А что будет с крымским футболом?

– Здесь могу говорить только с позиции государства, а не с позиции РФС, которому необходимо серьезно прорабатывать вопросы, прежде чем выносить их на повестку дня. Решение УЕФА надо исполнять, но крымский футбол в любом случае должен жить и развиваться.

Я встречался со всеми руководителями тамошних клубов – сейчас все думают, как правильно выстроить систему в крымском футболе, как объединить клубы: либо на базе федерации, либо на базе созданной лиги. Для начала в любом случае надо запустить чемпионат этого региона.

В десятых числах февраля в Крым приедут представители УЕФА, с которыми мы обсудим все насущные вопросы – статут лиги, статус игроков, регламент переходов, возможность играть международные матчи и т. д. Дальше будем оказывать всяческое содействие крымским клубам.

– Финансовое в том числе?

– Финансовое прежде всего. Надо будет помочь им в поиске спонсоров, каких-то дополнительных ресурсов. УЕФА в этом вопросе тоже обещает помочь.