Кроме нас с Вольфгангом Пихлером, никто не верил в Яну Романову и Екатерину Шумилову

Трехкратный чемпион мира и серебряный призер Турина Павел Ростовцев с 2011 года помогал Вольфгангу Пихлеру в женской сборной России. Их тандем, который за три года стал действительно дружным, вот-вот прекратит существование. Павел Ростовцев подвел итоги работы.

Разговор со спецкором "Спорт-Экспресса" состоялся в субботу утром. Ростовцев еще не знал, что олимпийский турнир в биатлоне закончится для нас золотом в мужской эстафете.

– Понятно, что после нежданного серебра, завоеванного нашими девушками в эстафете, настроение у вас прекрасное. Но как оценить выступление женской сборной в целом?

– Если честно, это наш реальный уровень. Объективная картина. Месяц назад я записал в свой дневник: если Зайцева будет в суперформе, у нас будут личные медали. Иначе шанс только в эстафете. К сожалению, Ольга в суперформе не была. Хотя все, что могла, она сделала.

– И почему Зайцева не была в суперформе?

– По моему личному мнению, причина – в давлении, которое обрушилось на Ольгу. Ни один человек не способен понять силу этого давления. Все-таки Ольга – мать. У нее шестилетний сын... Поэтому спасибо ей за то, что она сделала. С третьей подряд Олимпиады она уехала с медалью. Зайцева – великий человек и спортсмен.

– Какой была атмосфера в команде? Громкое интервью Зайцевой про "отстранение Пихлера" и предэстафетная истерика Глазыриной в соцсетях наводили на дурные мысли.

– На мой взгляд, это разовые выплески эмоций. Командный дух – он был, есть и будет. Все знают, что сборная России готовилась двумя группами – Королькевича и Пихлера. Но все равно мы оставались единой командой. К эстафете готовились вместе. Обсуждали индивидуальный тренировочный план каждой спортсменки. Вплоть до того, сколько отжиманий или сколько шагов она должна сделать на подъеме. А что касается высказываний, не всегда пресса правильно преподносит то, что девочки говорят на самом деле. Кто как услышал, тот так и написал.

– По поводу высказывания Зайцевой я частично готов согласиться. Но не по поводу Глазыриной. Ее ярость в соцсети невозможно интерпретировать двояко.

– А что она написала? Честно говоря, даже не читал.

– "Мы не команда, а..." По-моему, понятно, что она подразумевала под многоточиями.

– А что? Что? Нет, мы команда! И мне было очень приятно, когда Катя Шумилова уже после гонки, в Олимпийской деревне, искренне, по-человечески поблагодарила нас с Вольфгангом. "Спасибо, что вы доверились мне. Я очень волновалась и была сверхмотивирована". Кто мог подумать полгода назад, что Яна Романова и Катя Шумилова способны стать призерами Олимпиады? Кто в это верил, кроме Пихлера и Ростовцева?! Кто?

– Да никто.

– А мы знали, что они могут! И девочки доказали! Так здорово прошли свои этапы! Романова – на 105 процентов. Шумилова, наверное, на 115. Они сделали даже больше, чем могли. Это итог нашей совместной трехлетней работы.

– Как удалось добиться того, что Шумилова, несмотря на испорченную винтовку, стреляла прекрасно? После гонки преследования Катя говорила, что люди к новому оружию привыкают год.

– Согласен. Чтобы стабильно и быстро стрелять, нужно минимум год привыкать к новому ложе. С другой стороны, у нас был заранее готов резервный вариант на случай поломки оружия. Мы были готовы к любому развитию ситуации. Это система! Наш замечательный оружейный мастер, Владимир Федорович Суслопаров, находился в Сочи и прямо здесь сконструировал винтовку. Всего через 12 часов после падения в спринте у Шумиловой было оружие, практически идентичное старому.

На самом деле, если у тебя есть навык стрельбы, ты всегда справишься. Иногда в тренировках, чтобы вернуть остроту ощущений, я переводил спортсменок на стрельбу резервными винтовками. А резервная винтовка – это как средняя температура по больнице. Якобы подходит всем, но одновременно никому. Почему у спортсменов получается стрелять из неудобной резервной винтовки не хуже, чем из своей, боевой? Потому что они концентрируются не на мелочах, связанных с оружием, а на правильном выполнении действий. Да, неудобно, но техника стрельбы никуда не девается. Именно так получилось и с Катей Шумиловой.

– Почему Глазырину в эстафетной четверке меньше чем за сутки до гонки заменили на Шумилову, а также передвинули Романову с третьего этапа на первый?

– Все было не так. На собрании мы сказали девочкам предварительный состав в алфавитном порядке: Глазырина, Зайцева, Романова, Шумилова. И сказали, что окончательное решение примем днем позже, исходя из погоды. Будь состояние трассы, как в смешанной эстафете (жесткая, быстрая), то для Шумиловой, у которой прохождение спусков – не самая сильная сторона, участие рискованно. Но если вдруг пойдет снег и на трассе будет рыхлая каша и тяжелое скольжение, то лучше Шумиловой на подъемах и уходе с них нет никого, а спуск проходить будет проще. Ждали прогноза погоды. Он оказался в пользу Шумиловой.

Решение стало тяжелым для Глазыриной. Понимаю ее расстройство. Но мы выбирали не во благо той или иной спортсменки, а ради интересов команды.

– Для вас стало откровением, что Дарья Домрачева настолько доминировала в личных гонках?

– Нет. Ее тип, телосложение, техника прекрасно подходят для Сочи. Это Дашина трасса. Дашина Олимпиада. Но что меня удивило – она чересчур хорошо стреляла. Я всегда обращаю на это внимание. Любая из участниц Игр способна стрелять на четыре нуля. Вопрос – насколько часто. А Даша сумела в трех гонках идеально сконцентрироваться на рубежах. Как говорит ее тренер, "решпект"!

– По вашей информации, действительно была возможность или попытка забрать в сборную России Домрачеву и Кузьмину?

– Вообще без понятия. Я не в теме. Те три года, что я в команде, это ни разу не обсуждалось.

– Пихлер уходит по окончании сезона?

– Думаю, да. Перед встречей с вами мы тепло пообщались с Вольфгангом. Я абсолютно уверен, что в следующем году работать со сборной России он не будет. Но не потому, что Пихлер плохой или хороший.

– Что именно сказали друг другу на прощание?

– Да мы много общаемся. Он произнес: "Я настолько счастлив из-за вчерашней эстафеты! Мои спортсменки, которых я так или иначе тренировал, завоевали на крупных турнирах 36 медалей. Но серебро Сочи – самое тяжелое из всех. Горжусь, что смог это сделать".

– Пихлер ведь уходит так по большому счету и непонятым, верно?

– Наверное, позиционировать людей и профессионалов можно было иначе. И ярый негатив, который идет с одного из телеканалов, – не более чем чьи-то личные амбиции.

– Главное, что дал Пихлер сборной России? Я сейчас даже не про медаль говорю, а про идеи, поступки...

– Позиция Вольфганга как тренера: нужно очень-очень много работать, чтобы достичь результата. Те, кто поверил, как Романова и Шумилова, сегодня являются в моем понимании героями. Кто не поверил, как Слепцова, не стали призерами Олимпийских игр. Это возможно без допинга и дополнительных веществ.

– Владимир Королькевич сказал мне, что история с Ириной Старых стала для него ударом, так что он даже думал подать в отставку, не дожидаясь Игр. Ваша реакция на эту ситуация?

– Просто шок. В конце января было важно сохранить физическое здоровье и психологический настрой – тренировать-то, по сути, уже поздно, ничего не изменишь. И тут... Мы втолковывали девочкам: "Это – там, а вы здесь. Это вас не касается. Мы целеустремленно идем дальше".

– У вас есть понимание, как такое могло случиться?

– Нет. Не понимаю, как это могло произойти при нынешней системе контроля и очень жесткой позиции руководства СБР и Минспорта по поводу допинга.

– Немка Эви Захенбахер-Штеле то ли съела неправильный энергетический батончик, то ли выпила неправильный китайский чай с содержанием запрещенного препарата. Но со Старых все не так, верно?

– Вообще некорректно обсуждать тему, пока нет официальных результатов и не вскрыта проба B (по информации "СЭ", это случится 3 марта). Я шесть лет работал в чиновничьем мире и привык считаться с документами. Есть факт – обсуждаем. Нет – домыслы, утечка информации. В любом случае, спортсмен несет полную ответственность за то, что попадает в его организм. В 2006 году губернатор Красноярского края Хлопонин пригласил нас с Ольгой Медведцевой и спросил, чем помочь. Нанять адвокатов? Но шансов не было. Даже если это нелепая ошибка, которая не приводит ни к какому улучшению самочувствия, все равно вещество найдено. Значит, ты виноват.

– Вы поддерживаете связь со Старых? Говорят, ей сейчас очень плохо.

– У нас нет тесного контакта, потому что она тренировалась у Королькевича. Когда мы прощались в Обертиллиахе, я сказал ей: "Ир, в жизни все бывает. Нужно держать удар. Не сломайся. Жизнь не заканчивается. Я знаю, о чем можно жалеть. Когда теряешь близких людей, которых любишь и уважаешь. Их не вернуть. А все остальное... рабочий момент".

– Вы разделяли мнение Пихлера, что Екатерины Юрьевой не должно быть в олимпийской команде?

– Да. Она не была готова к тяжелейшей схватке. В ней видели кандидата в эстафету и, может быть, в индивидуальную гонку. Но по функциональному состоянию она не смогла бы составить конкуренцию участницам серебряной эстафеты.

– Вы сказали, что Пихлер уходит. Но не сказали про себя.

– Возвращаюсь в семью. Моим детям нужен отец. Я принял однозначное решение, что независимо от того, как сложатся Игры и олимпийский сезон, не могу остаться.

– Ваше решение окончательное?

– Да. Любое свое трудоустройство буду формировать во благо своей семьи. Я три года не был с детьми. Сыну 14 лет. Вижу, как он сталкивается с негативными явлениями в обществе. Вокруг – алкоголь, курение, наркотики. А он взрослеет. Мы много говорим по телефону и скайпу, но... я должен быть рядом. Очень люблю своих сыновей. Когда старшему было 11, он сказал: "Соглашайся на тренерскую работу, папа. Я тебя не подведу". Он и вправду не подвел. Но теперь я нужен своим детям рядом.

– Вы не жалеете о трех годах, проведенных в тренерском штабе женской сборной?

– Нет. Это было прекрасное время. Отличные человеческие отношения. Подтверждение тому, что люди, даже идущие против ветра, но со своей позицией, рано или поздно чего-то добьются.

– Скажите, а Пихлер тяжело переживал свое смещение с поста старшего тренера?

– Очень. Хотя в прессе никогда об этом не говорил. Пихлер – великий тренер, доказывавший состоятельность на протяжении многих лет, но столкнувшийся с нашей российской системой. Не говорю, что она плохая. Она – своя. Мне даже супруга говорила: "Как Вольфганг может все это терпеть? Насколько у человека хватает сил и мужества, чтобы не бросать работу". Многие видят в его терпении корысть. Конечно, это неправда. Он состоятельный человек, и его доход не скажется на благополучии. У Пихлера были цели, задачи и собственное мнение, во многом не разделенное в России.

После чемпионата мира-2013 нас поливали грязью и топтали на всех уровнях. Потому что вроде бы главный критерий – медали. Теперь их у нас две. Но нас продолжают поливать за 20-е, 40-е, 60-е места. Так определитесь, что такое хорошо, а что такое плохо, российская биатлонная общественность! Но у нас нет системности.

– Пихлер собирается остаться в биатлоне или хочет сменить род деятельности?

– Смеха ради говорил ему: "Ты соглашаешься на должность главного тренера сборной Швеции, а я через год переезжаю к тебе со всей семьей". Но это мы просто шутили. Если серьезно, то Пихлер говорил, что реально устал и больше не хочет быть тренером. Хотя где-то в биатлоне его качества могут быть востребованы. Посмотрим.

– Кто может прийти на смену Пихлеру, Королькевичу, Лопухову, вам?

– Понимания нет. Но если Александр Касперович (нынешний тренер резерва) возглавит всю команду, это будет правильно. Будущее нашего биатлона должно строиться через него.

– Широкой публике Касперович не слишком известен. Каковы его сильные качества? Почему вы за него?

– У него есть позиция. И умение держать удар – в российских реалиях это особенно важно. Есть четкое понимание, куда двигаться и как противостоять тем, кто стреляет слева и справа.

– А может, продолжить эксперименты с приглашением иностранцев? Домрачеву тренирует "легионер". Молодая команда тренеров у Франции. Есть разнообразные норвежцы, шведы...

– Безусловно, лучший мировой опыт надо перенимать. Но никто из мировых тренеров не понимает нашу действительность и то, в какой ситуации они могут оказаться. Иностранец может быть ассистентом, консультантом. Но на руководящей должности нужен россиянин.

– Интерес к биатлону после Сочи не упадет?

– Может, и упадет. Все в жизни идет по синусоиде: вверх – вниз. Но даже если упадет, ничего страшного. Биатлон настолько популярен и прекрасен, что даже после падения все равно будет всплеск. Историю творят личности, герои. А их в нашем виде спорта всегда хватает.