Бабушка или мама меня часто хвалят, зато папа и брат обычно больше минусов видят

Главным хедлайнером минувшего хоккейного сезона в России стал форвард СКА Евгений Дадонов. Его тройка с Вадимом Шипачевым и Артемием Панариным в апреле принесла Санкт-Петербургу Кубок Гагарина, а в мае помогла сборной России дойти до финала чемпионата мира.

Может потребоваться операция

- Это был самый успешный сезон или самый трудный? Или все вместе?

- Если смотреть только по титулам, в том году я чемпионом мира стал, а в этом – только серебряным призером. Но, с другой стороны, выиграл Кубок Гагарина вместе со СКА. Думаю, этот сезон действительно самый успешный в карьере. А самый трудный… ну, он очень тяжелый выдался, это да. Сыграли 22 игры в плей-офф, потом сразу чемпионат мира, там играл с травмой.

- Как ваше здоровье, кстати? Говорили, в Санкт-Петербурге пройдете дополнительное обследование.

- Да, сделали МРТ. Пока сказали подождать две недели: посмотрим, как нога будет себя вести. Надеюсь, обойдется без операции, хотя ничего исключать нельзя.

- Вы сразу решили, что будете играть чемпионат мира до конца, несмотря на повреждение?

- Я же травмировался в матче со шведами, в четвертьфинале. По ходу игры времени на боль жаловаться и говорить, что я что-то не могу делать, не было – выходил и играл. А вот потом было два выходных, и нужно было принять решение. Докторам нашим надо большое спасибо сказать, что я вообще смог на лед выйти.

- Долго вас готовили перед матчами?

- Я не доктор, чтобы все правильно рассказывать. Ставили какие-то уколы, "тейп" нужно было наложить, все остальное. В целом готовили меня не меньше получаса. Чтобы доктора успевали все сделать, на "сухую" разминку я не успевал, сразу на лед выходил.

Дискомфорт - это мелочи

- Говорят, тренер сборной Олег Знарок умеет сказать что-то, что и мертвого на лед поднимет?

- Тут не в тренере дело. Мне кажется, у каждого настоящего спортсмена в жизни бывает ситуация, когда он должен выйти и играть, какие бы ни были обстоятельства – травма там или еще что-то. Учитывая, что это были решающие матчи, выбора практически не было. Если бы мы были в регулярном чемпионате КХЛ и уже гарантировали себе место в плей-офф, выходить и биться с травмой не было бы смысла. Поберегся бы, наверное. А в таких ситуациях надо выходить и играть.

- Из-за травмы все делать на льду не получалось? Было видно, что вы играете не на полную.

- Чтобы принять решение выходить или не выходить, мне просто надо было быть уверенным, что эта боль, которая есть, не помешает играть и делать на льду что-то полезное. Может, я и не играл на 100%, но тут виновата не травма. Терпеть можно было. К тому же у нас лазарет и без меня был полный. А дискомфорт, который был, - это мелочи. Я так считаю.

- Вся страна обсуждала ваш уход с гимна канадцев, а не ваше серебро. Обидно?

- В принципе, не обидно. Просто непонятно, почему так получилось и почему это вызвало такое бурное обсуждение. Получилось-то все случайно: мы не знали, что делать, включили эту чемпионскую песню, открыли калитку. Естественно, кто-то из ребят пошел, поэтому все так произошло.

То ли боязнь, то ли волнение

- После финала с канадцами вы сравнили ту игру с поражением сборной России в Ванкувере. Все было действительно так плохо?

- Мне кажется, мы вышли на матч совсем с другими эмоциями по сравнению с полуфиналом. Просто психологически не были готовы: то ли боязнь чувствовалась, то ли волнение. У нас ничего не получалось, передачу на пять метров точно отдать не могли, хотя никто не мешал.

- Странно это слышать от профессионала.

- Почему? Я вот уже, получается, сколько лет играю на профессиональном уровне, но на лед когда выходишь, волнуешься, будто тебе девять. Это-то как раз нормально.

- Результат 1:6 – повод сделать какие-то выводы о нашем хоккее?

- Так получилось, что в этот конкретный день канадцы были на голову сильнее и победили по делу. Но случись это в другой день, не факт, что случилось бы то же самое. Может быть, они бы снова выиграли, но уже не с таким счетом. Что бы все тогда сказали? Так случилось.

- То есть выводы делать не надо?

- Нет, в любом случае нашему хоккею есть, куда стремиться. Но у нас есть ФХР, есть КХЛ, существует какая-то программа по развитию детского хоккея, у нас же появляются новые сильные игроки. С хоккеем в России не все так плохо, как могло показаться по этому отдельно взятому финалу.

С Шипачевым и Панариным сыгрались сразу

- СКА никак не мог стать чемпионом. Почему взяли Кубок Гагарина в этот раз?

- Не знаю, что было до этого, мы были в этом году как семья. Если какие шутки были, то по-доброму, без конфликтов. Самое главное - у нас есть все, чтобы это пошло и на следующий год: тренерский штаб остается, много ребят остается.

- Вы забрали приз MVP, который вам вручил Ковальчук после финала?

- Да не брал я его! Не знаю или Илья его все-таки взял, или он вообще в раздевалке остался. Его Ковальчук получил абсолютно заслуженно, он был настоящим капитаном чемпионской команды.

- Ожидали, что на награждение СКА в Санкт-Петербурге соберется 150 тысяч человек?

- Мы когда с ребятами разговаривали, пытались представить, сколько народу будет. Не знали, сколько площадь вмещает, но думали так: если наполовину заполнится, будет круто. Это нам потом сказали, что она 150 тысяч человек вмещает. Честно сказать, слов нет. Очень много людей, полный восторг.

- Знаменитое звено "Магнитки" Мозякин – Коварж – Зарипов наигрывали все лето. А вас с Шипачевым и Панариным?

- С первого дня нас вместе написали. Когда состав троек на стене увидел, почему-то сразу подумал: "С этими ребятами можно играть". Ну, на самом деле: каждый из них реально опытный боец, плюс может и пас отдать, и сам забить. Так в итоге и получилось: как вышли на первую тренировку вместе, так и отыграли весь сезон. Тренеры грамотно поступили, что не стали делать каких-то экспериментов: нам дали сыграться, найти связь, а дальше уже пошел результат.

- Сыграло роль, что Панарин тоже челябинский?

- Нисколько. Шипачев и Панарин – оба отличные ребята, мы быстро общий язык и на площадке нашли, и в раздевалке. А Челябинск или нет – это не важно. Да, я Панарина достаточно давно знал, но и с Вадиком мы пересекались до этого.

Папа и брат говорят: нужно прибавлять

- Панарину будет тяжело в "Чикаго"?

- Безусловно, ему потребуется какой-то период на адаптацию. Там и хоккей другой, и язык, и менталитет. Но он справится, уверен. Мне-то точно было с парнями комфортно в одном звене играть. Но я хорошо понимаю Панарина. Уехать туда – его мечта, он за ней идет. Я бы никогда не сказал, что он не прав. А мы в СКА как-нибудь разберемся.

- Этим летом какой-то бум, все едут играть в НХЛ…

- Мне кажется, это совпадение, не надо говорить, что это тенденция. Медведева в Казани отпустили, в других городах еще у пары ребят контракты закончились, они решили рискнуть. Не случись этого, они бы поехали в следующем году. Просто так получилось, что именно в этом сезоне много кто из ребят решился. Я бы подождал еще открытия рынка за океаном: может в обратную сторону приедет не меньше парней.

- Вы себя видите в НХЛ через два года, как закончится контракт?

- За эти два года столько может случиться, что было бы глупо сейчас делать какие-то предположения. Если бы контракт заканчивался сегодня, я бы, возможно, задумался – ехать или оставаться. А за два года что-то поменяется наверняка, зачем загадывать. Да и прибавлять мне нужно для НХЛ.

- Еще прибавлять?

- Вы не представляете, на самом деле, сколько мне еще нужно добавлять. Не в катании или силе броска, а вообще в каждом компоненте. Вот родных взять: бабушка или мама меня часто хвалят, зато папа и брат обычно больше минусов видят, чем плюсов, всегда найдут, где нужно добавить. Мы кубок взяли когда, они поздравили, но все равно нашли, к чему придраться. В общем, надо прибавлять.