► Аудио

Прославленному боксеру Виктору Агееву исполнилось 80 лет

Неповторимому боксеру среднего веса, блестящему тренеру, многолетнему президенту Федерации профессионального бокса России Виктору Агееву 7 июля 2021 года исполняется 80 лет.

Наши поздравления! Долгих лет жизни, Виктор Петрович!

Виктор Агеев. Тореадор на ринге.

В 60-е годы прошлого века имя боксера Агеева было у всех на слуху. В те времена он был столь же знаменит, как Владимир Высоцкий, Василий Аксенов и Евгений Евтушенко. С необычайной легкостью импровизируя на ринге, этот боксер-виртуоз вызывал особые симпатии у людей творческих профессий, которые видели в нем своего собрата по искусству.

В обычной жизни к двукратному чемпиону Европы, четырехкратному чемпиону СССР Агееву было немало претензий. Однако его прегрешения (на танцплощадках и в барах) лишь добавляли ему популярности не только среди любителей бокса, но и тех, кто ничего не знал об этом спорте.

Свой рассказ об Агееве я хочу начать словами "не знаю".

Не знаю, можно ли хоть как-то объяснить его талант, представляющий собою слияние редкостного артистизма с задиристыми нравами уличных мальчишек, выросших на московских окраинах.

Не знаю, почему его природная рассудительность (а он славился своей житейской мудростью) порой превращалась в бездумное безрассудство.

И, конечно же, я не знаю, какова причина того, что бесчисленные радости, которые припасла для него судьба, уступили затем место печалям и горестям.

Владимир Высоцкий когда-то написал "Песню о сентиментальном боксере", где были такие слова: "Бить человека по лицу я с детства не могу". Говорят, что Высоцкий, работая над этой песней, имел в виду Агеева, который, играя с противником, как кошка с мышкой, не спешил нанести акцентированный удар. Но, в конце концов, бил. Да так, что, как говорят боксеры, ноги отваливались...

…В те времена все жаждали познакомиться с Агеевым: писатели и поэты, артисты балета и звезды джаза. Перед ним были открыты все двери, а он, походя, творил мелкие и крупные чудеса, как и полагается непременному участнику непрекращающегося столичного карнавала.

— Однажды нас пригласила к себе народная артистка СССР Нонна Мордюкова, — рассказывал Виктор. — "Неужели ты и в самом деле боксер? Да не может этого быть!" — воскликнула она, увидев меня, и попыталась нанести мне удары и справа, и слева. Нонна Викторовна могла тогда оставить свои автографы на моих скулах и на подбородке, но я сумел уклониться от ее ударов, продемонстрировав всё, на что способен в защите.

Агеева называли тореадором на ринге. И действительно, казалось, что к нему можно отнести хемингуэевские строки, посвященные тореро, который "…заставлял волноваться, по-настоящему волноваться, потому что в его действиях была абсолютная чистота линий и потому, что, работая очень близко к быку, он ждал спокойно и невозмутимо, пока рога минуют его".

Это описание в какой-то мере дает представление и о манере Агеева, если только сделать поправку на то, что Агеев не священнодействовал, как герой Хемингуэя, а безмятежно развлекал и потешал почтенную публику, словно ему самому не грозила никакая опасность.

— Уже после первого раунда мне всё было ясно, — рассказывал он мне после очередной своей победы. — А во втором подошел к этому парню с финтами — он дергается, реагирует. Ну всё, думаю, белая булка… Чувствую: надо бить справа. А он это почувствовал и сделал шаг назад: дескать, знаем эти фраерские номера. А я почувствовал, что он почувствовал, и всё-таки ударил справа. А он улыбается во весь рот. Но уже поздно. Улыбается-то он на полу — нокаут!

В 1979 году в Москву приехал великий Кассиус Клей, который к тому времени сменил это имя на Мухаммед Али. В Шереметьеве суперзвезду профессионального бокса встречали журналисты, сотрудники КГБ и один-единственный боксер — Виктор Агеев, которого взял с собой за компанию его сосед по дому корреспондент ТАСС Всеволод Кукушкин.

Войдя в зал, Али осмотрелся, увидел Агеева и стал пробираться к нему. А приблизившись к Виктору, улыбнулся и в знак приветствия попытался провести молниеносную серию, едва не касаясь висков и подбородка своего визави. Но Агеев, улыбнувшись еще веселее, нырнул под удар сбоку, и "Величайший" (так было написано на боксерском халате Али) вдруг с изумлением обнаружил, что кулак Агеева застыл в сантиметре от его челюсти.

Корреспонденты тут же стали наседать на Али с вопросами, почему он подошел именно к Агееву и как сумел углядеть его в толпе встречавших. "Мы с ним одной крови", — ответил им Али, почти дословно процитировав Киплинга.

Спустя много лет еще один легендарный боксер, Майк Тайсон, забыв о своей всегдашней подозрительности, тоже сразу принял Агеева за своего, удивив этим находившихся поблизости журналистов.

— Почему же Тайсон вдруг с такой симпатией отнесся к тебе? — спросил я Виктора.

— Получилось так, что президент ВБА Гильберто Мендоза невольно сделал мне рекламу: на заседании конгресса ВБА, на которое Тайсон приехал вместе со своим промоутером, он усадил меня рядом с собой. Разумеется, на это обратили внимание телохранители Тайсона — два огромных тяжеловеса, которые, видимо, решили, что я очень большая шишка; поэтому я мог в любой момент подойти к Тайсону и пообщаться с ним. Ну, а он как-то сказал журналистам, что Виктор, мол, такой же, как и я, только белый.

…Сегодня 80-летний Агеев — это не тот герой, которому всё нипочем. После перенесенного несколько лет назад инсульта Виктор Петрович ведет замкнутый образ жизни, деля свое время между домом и больничной палатой, куда ему иногда приходится перебираться для обследования. Общается же он только с самыми близкими ему людьми, которые способны понять его или хотя бы догадаться, о чем он говорит.

В одной из своих статей, посвященных Агееву, его друг и сверстник Александр Нилин привел слова Бориса Лагутина, который сказал, что в искусстве бокса великий Виктор Агеев дальше всех ушел вперед.

В этих словах двукратного олимпийского чемпиона нет преувеличения: Лагутин не бросает слов на ветер. Однако маршрут, по которому двигался Агеев, так и не вывел его на олимпийский ринг.

Он, конечно же, мог стать олимпийским чемпионом. И перейти в профессионалы ему не было суждено. Тем не менее, Виктор Агеев навсегда останется в истории советского бокса как единственный в своем роде ярчайший мастер, наделенный сверхъестественной интуицией и непостижимым даром импровизации.

Смотрите программу Об Агееве писателя Александра Нилина на Ютуб канале журнала "Физкультура и спорт": https://youtu.be/5RwxsgQddLM

Андрей БАТАШЕВ

Узнать больше о персонах из публикации:

Виктор
АГЕЕВ

Борис
ЛАГУТИН