Интернет газета Российский Стадион, новости и события по всем видам спорта. Календарь событий спорта. Результаты соревнований и игр. Архив новостей и событий в свободном доступе. Олимпиада, олимпийские игры, Пять колец над Российским стадионом, новости спорта, календарь событий спорта, архив новостей, спортивные новости, сочи 2014, стадион, эстафета олимпийского огня, спортивная индустрия.
stadium.ru RSS stadium.ru Добавить в закладки stadium.ru Подпишись на рассылку stadium.ru Разместить рекламу
x

Введите Ваш e-mail чтобы подписаться

"Я не люблю, когда героев спорта "отрывают" от истории страны"

58 - Внутреняя страница новости

<p>Станислав Гридасов &ndash; журналист, историк, рассказчик, основатель и первый главный редактор сайта Sports.ru.</p>

19:3002.06.2023

Так говорит Станислав Гридасов – журналист, историк, рассказчик, основатель и первый главный редактор сайта Sports.ru, бывший главный редактор журнала PROспорт. С ним мы и беседуем вдвоем с очаровательной коллегой на темы спорта, истории, футбола и жизни.

Начнем с главного. Вы в начале года "ошарашили" все футбольное сообщество, сообщив о ПРАВИЛЬНОЙ дате рождения Николая Старостина. Как вы "докопались" до истины?

– Это случайное открытие, я не искал эту дату – понимал, что в принципе это достижимо – но настолько трудоемко, что этим должны заниматься, на мой взгляд, или родственники, или историки "Спартака". У меня была другая задача по Старостиным, и по большому счету – все получилось само собой. Так бывает: если долго занимаешься какой-то темой, находки сами идут тебе в руки. Конечно же, чисто теоретически мне было интересно найти правильную дату рождения Николая Петровича. Я знал, что Андрей Лавров, один из дальних потомков Старостиных, по женской линии, много лет занимался генеалогией семьи, собрал огромный массив данных из московских, ярославских и псковских архивов. Он проделал гигантскую, подвижническую работу, но именно дата и место рождения Николая Петровича оставалась загадкой. Трудность была в том, что было непонятно, где он родился, в каком городе, в какой губернии, и в каком году. Разброс возможностей был очень широкий. Отец Николая Старостина был, что называется, сезонный рабочий. Фактически он был приписан как крестьянин к деревне Острова Псковской губернии, а по факту регулярно наезжал в Москву, служа егерем в Московском Императорском обществе охоты имени Государя Императора Александра II. Охоты выездные – по всей центральной России. А поскольку у него не было собственного жилья в Москве, Общество снимало для него квартиру, тоже сезонно – и в разные годы это были разные места. И если представить столько было церквей в Москве и Подмосковье, где можно было бы искать записи о рождении в метрических книгах – Николай мог быть записан в любой из тысячи церквей. Плюс мы берем 4 года разброса в дате рождения Николая Петровича Старостина – 1898-1902 и получается "тыкать пальцем в небо". Работая над архивно-следственным делом Старостиных 1942 года, я видел запись из его паспорта, отобранного оперативниками при аресте –1898 год рождения, деревня Острова. Сам Николай Петрович говорил, что он коренной москвич и никогда не был на родине отца. Я пытался получить какие-то справки о его рождении – неудачно. Но меня интересовала не только дата рождения Николая – как жила семья Старостиных в начале XX века, круг общения родителей, сколько зарабатывали родители, в каком окружении росли дети Старостиных, где и на кого учились, какое получили образование, ну то есть все обстоятельства детства и воспитания. В документах училища Мансфельда (коммерческая школа, которая готовила экономистов и финансистов – прим. авторов) я нашел справку о зачислении Николая Петровича в это училище, датированную 1914 годом – и там было написано "Ник. Старостин – 12 лет". И стало понятно, что дата рождения – 1902 год. Есть же еще известная детская фотография Николая и его младшего брата Александра, Шурки, родившегося в 1903 году, где очевидно, что между ними нет пяти лет разницы, а максимум – год. А когда Яндекс ввел полнотекстовый поиск по архивным документам, я просто вбил в строку "Старостин", задал временные параметры, отсмотрел тридцать страниц разных Старостиных, и мне попалась эта запись.

Сейчас вы занимаетесь написанием книги о братьях Старостиных. Для кого она и почему это важно?

– Я считаю, что братья Старостины это не только легенды "Спартака" и одни из самых крупных фигур в истории советского футбола, это одна из самых любопытных семей всего русского и советского ХХ века. На мой взгляд, их история должна быть интересна широкому кругу читателей, я хочу ее сделать интересной, даже для тех, кто впервые услышит эту фамилию. Я не люблю, когда героев спорта "отрывают" от истории страны. Не важно, чьим жизнеописанием ты занимаешься – футболиста, композитора или архитектора, через эту фигуру рассказывается история страны. А биография Старостиных вместила весь наш XX век от самого его начала и через Первую мировую, революцию, Гражданскую войну, НЭП, "Большой террор", Великую Отечественную войну, лагеря, хрущевскую оттепель и так далее вплоть до Ельцина. И именно это мне интересно. Через их судьбу рассказать о целом поколении, о том, что оно и как пережило – наверное, это слишком амбициозная задача, и я могу с ней не справиться, но как минимум – рассказать историю этой семьи в контексте того, что происходило в нашей стране.

Как идет работа над книгой: архивы, встречи с очевидцами, разговоры со спартаковцами?

– Это не только архивы, хотя для меня принципиально важно открыть и опубликовать новые документы. Понимаете, я не пишу полную биографию Старостиных, я не пишу ЖЗЛ, которая уже написана. Основное действие в моей книге заканчивается первыми послевоенными годами. В центре – арест и осуждение братьев Старостиных во время Великой Отечественной войны. Жанр я для себя определил как архивно-следственный роман, то есть это хоть и документальный, но все-таки роман. Поэтому живых очевидцев этой истории практически не осталось. Мне немножко удалось поговорить про послевоенный "Спартак" с Парамоновым (Алексей Александрович – футболист "Спартака" 1947-1959г.г., прим. авторов), выспросить какие-то детальки. Но в основном я стараюсь разыскивать детей, внуков, правнуков героев моей книги. Мне удалось немного пообщаться с сыном следователя, который вел дело Старостиных. Поговорить с потомками некоторых людей из ближайшего окружения Старостиных. Родственники очень часто, к сожалению, отказываются со мной общаться. Были случаи, когда родственник только от меня узнавал, что дед был осужден. Многие не хотят ворошить семейное прошлое. Общение с родственниками – это всегда очень деликатная тема. Я много раз через общих знакомых, которые могли меня порекомендовать, пытался поговорить с дочерью Андрея Петровича Старостина, но всякий раз встречал отказ. А материалы я ищу в разных архивах, это и ФСБ, и ГАРФ, и Центральный архив Москвы, и музейные архивы, и базы данных, библиотеки, уже опубликованная по теме литература, читаю дневники того времени, письма, газеты, все, что удается добыть.

Борис Духон и Георгий Морозов выпустили в серии ЖЗЛ книгу "Братья Старостины". Читали ли вы ее, и будете ли использовать полученную информацию?

–Конечно же, читал, как иначе. Нельзя писать новую книгу, не прочитав все, что уже издано по теме. Я прочитал все книги Старостиных, и Александра, и Николая, и Андрея. И книги, написанные ветеранами "Спартака", где затрагивается то время – довоенные и военные годы. И весь основной корпус "спартаковской" литературы – книги Ромма, Мержанова, Филатова. А также доступные интервью родственников, которые они давали разным журналистам. Но для такой работы важны не только спартаковские и футбольные книги, в зависимости от нужного периода в биографии Старостиных стараюсь читать военную литературу, как художественную, так и историческую, а еще охотничью, книги о репрессиях и даже о театре.

Федор Черенков – "народный" футболист. Каким вы его помните?

– Я не был с ним знаком, редко видел живьем на поле. Как обычный советский мальчик я видел его в основном в телевизоре. Федор Черенков один их тех футболистов, кого я запомнил с детства, и которому симпатизировал. Я никогда не был болельщиком "Спартака", в детстве болел за ЦСКА, а ЦСКА в середине семидесятых прошлого века, команда была такая, в общем – несчастная, и героев там было немного. В ключевом противостоянии того периода: московский "Спартак" Бескова (Константин Иванович – тренер красно-белых 1977-1988г.г., прим. авторов) против киевского "Динамо" Лобановского (Валерий Васильевич – 21 год (с перерывами) тренировал команду столицы Украины, прим. авторов) я был на стороне московского клуба. Симпатизировал бесковскому "Спартаку" и в первую очередь, конечно же, Федору Черенкову и Юрию Гаврилову. Еще у меня был почти земляческий интерес к вратарю Ринату Дасаеву, поскольку он из Астрахани, с Волги. В Саратове (герой нашего интервью из этого волжского города – прим. авторов) даже первой лиги не было, никаких спартаковцев и армейцев я там живьем видеть не мог. И вот в 1977 году мы с семьей отдыхали летом в Сочи, и папа повел меня впервые на футбол, на товарищеский матч сборных первой и второй лиг. И один из первых футболистов, которых я запомнил, и был Ринат Дасаев, тогда еще игрок астраханского "Волгаря".

Как минимум выход трех книг (авторы Михаил Кизилов, Георгий Морозов и Александр Беляев) о "Спартаке" и Черенкове официальные лица клуба встречали словами: "Не каждый имеет право писать о "Спартаке" и его футболистах". Ваше отношение к такой дикой позиции "Спартака" и "прилетало" ли вам от клуба?

– Я с руководством "Спартака" не знаком, не общаюсь, так что мне ничего не "прилетало". Это не противостояние, просто у нас не было никаких точек пересечения. Точно также я не общаюсь со всем остальным руководством – ЦСКА, "Динамо" или "Локомотива". А кто, по мнению тех, кто так говорит, должен производить отсе" авторов и по какому принципу: на профессиональную квалификацию, на вредность, на лояльность? История "Спартака" не принадлежит ни руководству "Спартака", ни болельщикам "Спартака"– это часть большой истории страны. Кто-то пишет про Ивана Грозного, кто-то про Великую Отечественную, кто-то про Наполеона. Кто будет "визировать", выдавать разрешения на публикации исторических работ про Ивана Грозного, какая институция? Историк занимается исследованиями, он не спрашивает разрешения. Я об этом совсем не думаю, будет мне "прилетать", не будет – это никак не оказывает влияния на мою работу.

Что не так с Анатолием Тарасовым и его фигуре в парадигме советского хоккея – по мотивам вашей книги "Кристальные люди. Записки о советском хоккее, сделанные с любовью саратовским мальчиком. 1947-2017"?

– Тут маленькая поправочка, книга "Кристальные люди" к Тарасову (советский хоккеист, футболист, и тренер по этим видам спорта, Заслуженный мастер спорта СССР, Заслуженный тренер СССР, основатель турнира "Золотая шайба – прим. авторов) прямого отношения не имеет –в ней всего несколько абзацев о нем. Она про мальчишек 70-х, про саратовский хоккей, про феномен популярности советского хоккея. Тарасов – это отдельная большая тема моих исследований.

В чем большая проблема многих работ об истории советского и российского спорта, которые делаются сейчас в жанре нон-фикшн – в них не используются современные методы исторической науки. Они пишутся часто только "со слов" героев и очевидцев, без элементарной перепроверки фактов, без сопоставления с другими источниками. И даже как бы в страхе или пиетете перед своими героями, в боязни уличить их во лжи. Тарасов или Старостины изучаются ровно такими же методами, как Иван Грозный или Наполеон.

Мне было интересно критически посмотреть на основной корпус мифов, связанных с Анатолием Владимировичем – когда они появились, в связи с чем, в каких обстоятельствах. Давайте быть честными, большинство этих мифов придумал сам Тарасов, будучи уже пожилым человеком, когда в конце 1980-х и начале 1990-х давал очень много пространных интервью о своих личных заслугах перед хоккеем. А если отматывать назад, к 1946 году, когда появился канадский хоккей в СССР, и сравнивать с другими свидетельствами, с документами – то картина возникает совершенно другая.

Например, история с матчами против пражской команды ЛТЦ – это первые в истории советского хоккея международные матчи (В феврале-марте 1948 года сборная Москвы сыграла пять матчей против хоккеистов из Чехословакии. – прим. авторов), которые, по словам Тарасова, состоялись только благодаря его личной настойчивости. Якобы чешские гости уже собирались уезжать, а он, будучи чуть ли не главным тренером, бросился к начальству доказывать и убеждать. Но во-первых, Тарасов не был главным тренером. А во-вторых, весь план пребывания ЛТЦ в Москве был составлен, как и положено, заранее. Это же международная делегация. График тренировок, матчей, отдыха, культурная программа. Достаточно сходить в архив, в котором сохранились эти документы, чтобы убедиться в этом. Там и состав нашего тренерского совета указан, и есть расписание по дням, отчеты о пребывании чешской делегации. Это же политическое дело, 1948 год, непростой для Чехословакии (20–25.02.1948 в Праге произошел так называемый коммунистический переворот, он же "победный февраль" – прим. автора) история. Часть команды поддерживает новую коммунистическую власть, часть команды – против, в команде некий раскол, что и зафиксировано в отчетах.

Или история с матчами ЦСКА с "Шербрук Биверс" в Калинине (13 января 1966 года, в Калинине (Тверь) на стадионе "Химик", – прим. авторов), которая сейчас подается, и тоже со слов Тарасова, как предтеча Суперсерии-72.

В 1972 году матчи против канадцев тоже никто не называл Суперсерией (СССР – Канада 1972 года – серия из восьми товарищеских хоккейных матчей между сборными СССР и Канады – прим. авторов), ни у нас, ни там, но это уже другой вопрос.

Считается, что Тарасов специально заманил гостей из "Шербрука" в Калинин, подальше от начальства, чтобы там их проучить. Чуть ли не нанял боксеров, которые избили канадцев, а потом зашел в раздевалку к соперникам и приказал тренеру "Шербрука" встать на колени и велел ему передать всем в Канаде, что советские хоккеисты больше никогда не дадут себя в обиду.

На самом деле, в Калинине играл даже не основной состав ЦСКА, а частично молодежка. Во-вторых, Калинин – это Московский военный округ, где играл фарм-клуб ЦСКА – СКА МВО. То есть это была рядовая тренировочная игра, чтобы обкатать молодых хоккеистов. Да, была какая-то драка. Такое в хоккее случается. Я опрашивал участников той игры, никто не подтвердил слова о каком-то грандиозном побоище или, тем более, о боксерах.

А теперь представим эту ситуацию с точки зрения самого обычного здравого смысла. Тренер "Шербрука" – это 40-летний мужик, бывший защитник, 16 сезонов в низших лигах, тысячи минут штрафов, весь битый-перебитый (Джордж Рой – прим. авторов). Никогда не играл в НХЛ, может, впервые в жизни приехал в Европу. Не факт даже, что канадец знал и понимал, кто такой Тарасов. И вдруг в раздевалку заходит какой-то советский тренер и требует встать перед ним на колени.

Вы можете себе представить такую ситуацию в реальной советской жизни 1966 года? Я – нет.

Кстати, как просил Тарасов встать на колени? Он же не знал иностранных языков. Через переводчика?

Так все-таки – кто организовал "Cуперсерию-72" – Анатолий Тарасов или #коллективныйтарасов?

Не бывает события ТАКОГО масштаба, чтобы его организовал один человек. В принципе – не бывает. Кстати, в Канаде эти матчи между сборными СССР и Канады назывались тогда Summit Series, то есть как международный саммит, встреча на высшем уровне. Это было событие государственного масштаба, которое должно было быть завизировано с двух сторон. Генеральным секретарем ЦК КПСС Брежневым (Леонид Ильич, советский государственный, политический и партийный деятель, занимавший высшую руководящую должность в КПСС в течение 18 лет – прим. авторов) с нашей стороны, а там – премьер-министром Трюдо (Пьер, канадский юрист и политик, премьер-министр Канады с 1968 по 1979 год и с 1980 по 1984 год – прим. авторов). Это был непростой процесс переговоров, длившийся минимум три года. Было задействовано огромное количество людей с двух сторон, много разных должно было сложиться факторов, чтобы впервые в истории встретились канадские профи и советские хоккеисты.

Тарасов однозначно участвовал в процессе, но как? Он не был даже главным тренером сборной. Есть разные мнения – одни говорят, что Тарасов хотел сыграть против НХЛ и выступал за эти матчи. Другие, что боялся и противоборствовал, а главным инициатором с нашей стороны был не Тарасов, а Николай Николаевич Озеров. Здесь нет одномерного ответа. Тарасов безусловно мечтал стать первым, кто сыграет против канадских профессионалов и победит их. С другой стороны, боялся стать первым, кто им проиграет. На кон надо было поставить все свои предыдущие достижения, титулы, репутацию, наконец. Я думаю, что в реальной жизни в Тарасове были внутренние борения – то ДА, то НЕТ. И то, что эта серия в итоге состоялась, большая заслуга Боброва (Всеволод Михайлович, знаменитый хоккеист, футболист, тренер, Заслуженный мастер спорта, Заслуженный тренер СССР – прим. авторов). В отличие от Тарасова он был человек рисковый, не такой чинолюбивый, и безоговорочно сказал серии "ДА!".

Серия историко-документальной литературы о спорте – что это такое, кто ее пишет и для чего она нужна?

– К сожалению, эта серия осталась только в мечтах и дальних планах. Два года назад действительно начиналась работа, поиск авторов, подготовка материалов, распределение книг по авторам, но вмешались разные обстоятельства, в том числе пандемические. А сейчас, в новой ситуации, об этом вообще сложно говорить. Такая серия требует много авторов, денег и много терпения от издателя. Речь же шла не о том, чтобы написать очередную книгу, переписав своими словами пять предыдущих на эту же тему, и добавив все, что можно найти в интернете. По замыслу это была серьезная подготовительная, исследовательская работа. Встречи с людьми, работа в архивах, причем не только в российских.

Если мы говорим о той же "Суперсерии", то нам нужны североамериканские архивы, газеты, источники, нужно изучить весь основной массив книг, написанных там. Если мы хотим что-то сделать про басков в СССР в 1937 году (Турне сборной Басконии по СССР – серия из девяти футбольных матчей, сыгранных сборной Басконии с советскими командами – прим. авторов) – надо подымать испанскую и вообще европейскую прессу тех лет, подымать испанские архивы, искать потомков басков в Мексике. Погружаться в контекст Гражданской войны в Испании, международной обстановки. Понимать, что такое был футбол в Европе в то время. Нужно идти в архивы ЦК КПСС, искать, что писалось во внутренней документации об этих событиях. То есть речь шла о серьезной, длительной работе. И, надеюсь, все понимают, что никакой книжный гонорар, какие сейчас платятся в России, даже самый повышенный, и близко не покрывает временные и финансовые затраты авторов.

Совсем немного про деньги – "спортивные истории" приносят лично вам доход, или это хобби для души?

– Безусловно, какой-то доход они приносят – но небольшой. Я веду свой телеграмм-канал "Гридасов с бородой", иногда меня приглашают где-то выступить, что-то проконсультировать: фильм, музей, выставку. Но, конечно же, это не те деньги, которые обеспечивают какой-то комфорт. У нас рынок спортивной документалистики, в отличие от западного, очень неразвит. И это огромная проблема, но я надеюсь, что рано или поздно ситуация исправится. Я чувствую запрос аудитории на хороший нон-фикшн о спорте. Лично мне очень интересно заниматься именно этим.

Вы основатель и первый главный редактор сайта Sports.ru. Как все начиналось, и кто вам помогал в осуществлении идеи?

– Это отдельная длинная история, и до сих пор нерассказанная по большому счету, как это ни странно. Если пунктиром: 1998 год, август, экономический кризис, паника, многие остаются без работы, в том числе и я. Домашний интернет в стране тогда был редкостью, и он был очень дорогой. Рекламного рынка в интернете тоже еще практически не было. Основной бизнес делали провайдеры, продавая доступ в интернет компаниям и частным лицам. А для привлечения клиентов они создавали сайты, привлекали авторов. В тот момент в России еще не было большого общедоступного ресурса, который бы оперативно писал о новостях спорта. Еще не было ни Газеты.ру, ни Ленты.ру. Даже у "Спорт-Экспресса" еще не было интернет-версии.

И у нас была идея такой ресурс создать. Новости и статьи и спорте. За пример мы брали сайт ESPN (американский международный базовый кабельный спортивный канал – прим. авторов) и сайт Sports.com – он тогда был очень популярен, собственно, доменное имя Sports.ru отсюда. Поскольку на старте у нас не было инвестора, не было никаких денег, зарплат, все двигалось на энтузиазме, придумках и знакомствах. Провайдер "Демос" (образован в 1989 году в СССР, как программистский кооператив на базе Института атомной энергии имени И.В. Курчатова – прим. авторов) дал 200 бесплатных доступов в интернет для спортивных журналистов. Таким образом, мы получили базу авторов, мы платили не деньгами, а как бы доступом, при этом никакой принудиловки и обязаловки не было. Кто хотел – писал для сайта, кто не хотел, просто бесплатно пользовался интернетом. "Город-Инфо" сделал сайт. (На тот момент "Город-Инфо" – одна крупнейших в стране интернет-компаний, например, они владели сайтом Weekend.ru, до появления "Афиши" это был главный ресурс о "всех развлечениях Москвы"). Мой товарищ, художник Денис Винокуров нарисовал логотип и "морду" сайта.

Сейчас это звучит смешно, но в те годы шли бурные дискуссии, могут ли профессиональные журналисты, газетчики, писать "для интернета". Считалось, что есть особый интернет-язык для особого интернет-читателя, которым владеет только узкий круг интернет-деятелей. Мы же тогда пришли с идеей привлечения именно журналистов, сделать профессиональное СМИ. И не только перепечатывать чужие новости, но и производить свои, писать оригинальные тексты.

Юридически Sports.ru был зарегистрирован как Агентство спортивной информации "Росспортинфо", с лицензией СМИ в министерстве печати. Учредителями или основателями стали трое: я, Леонид Селеменев, который пришел из спортивного маркетинга, и Олег Бекасов, он был со стороны компьютерного бизнеса. Это если кратко и чисто фактологически.

Почему вы ушли с самого успешного спортивного сайта страны, и почему именно Дмитрию Навоше вы его продали?

– В 2006 году сайт переживал плохие времена – было слишком много финансовых трудностей. К тому моменту я сильно устал бороться с проблемами, да и мое внимание переключилось на журнал PROспорт, на новый проект. Так что продавал я не "самый успешный", а сайт, находившейся в яме, и продавал я его совсем не Навоше – это еще одно заблуждение – а Ткаченко (Герман Владимирович, спортивный топ-менеджер и политический деятель – прим. авторов), известному футбольному агенту. Дима (Навоша, белорусский общественный деятель, журналист, редактор, издатель, медиаменеджер – прим. авторов) в это время работал у меня в журнале PROспорт специальным корреспондентом и редактором. После того, как сайт был продан, и Герман начал набирать новую команду, Навоша ушел к нему. А что там было потом: кто кому и что перепродавал или передавал – не знаю. Во всем дальнейшем я уже не участвовал.

Юрий Дудь – считаете ли вы себя его Учителем, и каким он был главредом?

– Нет, конечно, не считаю, думаю, и он так не считает, по крайней мере Юра (Дудь – российский журналист, видеоблогер, теле- и радиоведущий, главный редактор издания Sports.ru (2011—2018), с 2017 года – ведущий авторского канала на YouTube под названием "вДудь" с многомиллионными просмотрами, в 2022 году признан в России иностранным агентом – прим. авторов) никогда мне такого не говорил. По поводу учительства я вообще считаю, что в журналистике не может быть учителей и учеников. Во всяком случае, какого-то одного Учителя, как то бывает, например, в театре, где есть мастерские одного конкретного педагога. Ну, вот кто Учитель в комментаторстве Василия Уткина? Владимир Маслаченко? Анна Дмитриева? Он вообще начинал во "Взгляде" у Политковского, не по спортивной линии.

Я бы говорил о кругах влияния, о круге чтения и общения, о редакционной атмосфере, в которой варятся молодые журналисты. Юра начинал в "Известиях" у Евгения Зуенко, потом я взял его на работу в PROспорт, наверное, он что-то вобрал, что-то почерпнул и у Жени, и у меня, и у Игоря Порошина, с кем они делали на телевидении шоу "Удар головой", и у Васи Уткина, который позвал его комментировать футбол на НТВ+. Но и не только в пределах этого круга. За его пределами – тоже. Но вообще о Юре мне сейчас сложно говорить по многим причинам. Человек признан иноагентом. Но и не только поэтому.

Я и про себя не могу сказать, что у меня был какой-то один Учитель. Я с благодарностью вспоминаю многих. И тех, кто помог мне в Саратове, когда я школьником пришел в газету. И Кучмия с Гескиным (Владимир Моисеевич, заместитель главного редактора "Спорт-Экспресса" – прим. авторов) в "Спорт-Экспрессе". И Александра Павловича Нилина (советский и российский журналист, спортивный обозреватель, литературный критик, писатель – прим. авторов), книги которого я читал еще до поступления в МГУ. В Москве он стал первым известным журналистом, писателем, к кому я – первокурсник – напросился в гости и пошел знакомиться. Мы до сих пор общаемся, созваниваемся с Александром Павловичем, но я не могу назвать его своим учителем. Чему-то я у него точно научился, что-то в его творческой манере от меня очень далеко.

Вы с коллегами развивали зонтичный бренд "PROспорт": международная бизнес-конференция, бизнес-приложения, летний фестиваль в парке Горького. Кто в этом участвовал и какова роль Романа Абрамовича?

– Роман Аркадьевич (Абрамович, российский, израильский, британский и португальский предприниматель, миллиардер и государственный деятель – прим. авторов) к журналу PROспорт (российский глянцевый спортивный журнал – первый номер вышел в сентябре 2003 года, в декабре 2015 года прекратил существование – прим. авторов) в то время уже не имел никакого отношения. Роль, наверное, была опосредованная. Во-первых, я многому у него научился. Во-вторых, за те годы, что он был владельцем нашего издательского дома, у нас сложились хорошие отношения с Мариной Грановской. И поэтому к нам на конференцию приезжали выступать топ-менеджеры "Челси". А когда ты привез один раз в Москву человека из "Челси", потом проще приглашать людей из "Арсенала" (лондонский футбольный клуб – прим. авторов), "Барселоны" (каталонский футбольный клуб – прим. авторов), ты уже не-пойми-кто из России, а понятно, что делаешь нестыдный продукт. По нашему приглашению приезжал Беккенбауэр (Франц Антон, немецкий футболист и тренер, считается лучшим защитником ХХ века – прим. авторов), первый публичный доклад после Сочи-2014 делал Чернышенко. И вот прошло уже 8 лет, а никто в России и близко не сделал конференций такого уровня.

Еще, наверное, надо напомнить, что уход крупных западных рекламодателей с российского рынка начался не в 2022 году, а 2014-м. А букмекеров, как базовых рекламодателей в спорте, тогда еще и близко не было. Нам надо было придумать такую модель издательского бизнеса, чтобы закрывать дыры в журнале. Тогда мы с генеральным директором Эльнарой Гусейновой решили развивать BTL-направление, придумали делать фестиваль, конференцию, премию, закрытый клуб. Готовились сделать обучающие семинары для спортсменов, как на американском рынке. Потом эту идею реализовали в омском "Авангарде". Это позволило нам получать пакетную рекламу. И за три года все наши нежурнальные проекты, если их рассматривать каждый в отдельности, мы вывели в плюс. И все это делалось на наши внутренние деньги, без сторонних инвестиций. И я думаю, что еще за 2-3 года спокойной жизни мы бы вытянули в плюс и весь издательский дом. Ну а потом случилось, то, что случилось… И попробуй теперь докажи.

Ваше "любимое дело" журнал PROспорт закрылся в 2015 году. Три основных причины, почему это произошло?

– Одна из причин – это я сам. Теперь, спустя годы, я вижу много своих ошибок. Теперь я могу посмотреть на ту ситуацию более-менее отстраненно. Ну а чисто фактологически: в один нехороший день исчез владелец издательского дома (Евгений Мышковский, топ-менеджер "Газпром экспорта" –прим. автора), у нас не было никакой информации о его местонахождении. Мы полгода тянули эту ситуацию своими деньгами, ждали, когда он появится. Тогда затевалась большая история внутри "Газпром-медиа", и я лично готовил бумаги для Чернышенко (Дмитрий Николаевич, российский государственный и политический деятель, генеральный директор и председатель правления "Газпром-медиа Холдинга" – прим. авторов), были встречи и со "Спорт-Экспрессом", и с "Комсомолкой", были встречи с людьми от разных спортивных инвесторов. Но нельзя продать бизнес, если физически нет владельца бизнеса. В итоге все закончилось долгами, судами, нервотрепкой, скандалами. Ничем хорошим.

"С марта 2016-го я не главный редактор, а спортивный историк" - именно так вы "сконструировали" свое будущее в разговоре с одним из наших коллег. Почему именно история спорта, а не действительность – из-за болезненных уходов и закрытий?

– Не помню, чтобы я так категорично высказывался. Не бывает таких тумблеров, чтобы переключил и сразу стал другим. В последние годы PROспорта я уже писал исторические заметки, и когда работал над "Кристальными людьми", я же ходил в архивы, взял около сотни интервью у ветеранов советского хоккея. История с закрытием журнала просто ускорила мои внутренние перемены. К тому моменту я уже почти двадцать лет был какой-то там начальник, то в газете, то на сайте, то в журнале, и попросту – "наелся" этого всего. Мне не хотелось больше никем руководить, быть кому-то подчиненным, ходить в офис. В тот момент я пробовал себя в разных жанрах. Когда закрывается один этап в жизни, начинают открываться новые двери, не сразу – постепенно. И меня "вынесло" в итоге на историю. Но важный момент – я не отказываюсь от действительности. Все что мы переживаем, чувствуем – это здесь и сейчас. Я не живу историей, я не живу прошлым, я не живу жизнью своих героев – я этим профессионально занимаюсь. Мне интересно смотреть на ситуацию, на людей, на страну не только в моменте сегодняшнего дня, а в развитии – на длинной дистанции.

Вы много делаете для своего города детства Саратова. Несколькими предложениями – что конкретно, например, про арку-звонницу и фонд?

– Нельзя это назвать словом "много". Много могут сделать депутат, или губернатор, или богатый человек, ну и вообще постоянно живущий в городе человек. Я знаю в Саратове людей, энтузиастов, которые реально делают "много". Чаще всего это девушки, кстати. Я же, как человек, бывающий в Саратове эпизодически, и с довольно скромными финансовыми возможностями, могу делать небольшие, точечные проекты. Из того, что я придумываю, что хочется сделать, реализуется, ну может пара процентов. Думаю, это нормально. Это то, что мне реально по силам. В основном я фантазирую и мечтаю. Иногда эти бредовые фантазии воплощаются в жизнь. Сначала я придумал эти арки, "порталы истории", примерно через год получил сообщение от Федора Смолова, саратовца (футболист "Динамо" и сборной – прим. авторов), который захотел профинансировать проект. Так получилась "арка-звонница", городской арт-объект. Когда у арки стали фотографироваться и снимать видео молодожены, просто молодежь, туристы, я был просто счастлив.

Или вот лет семь или восемь назад я напридумывал план-фантазию, как преобразовать место приземления Юрия Гагарина (первый космонавт в истории – прим. авторов) в Саратовской области. Что там можно сделать, как привлекать туристов, какие можно использовать краеведческие, географические точки притяжения, с какими категориями туристов работать. Потом это план показали губернатору. Потом я показывал его одному большому инвестору. В итоге какая-то часть из этих идей попала в реальный план создания "Парка покорителей космоса имени Юрия Гагарина" (мемориально-образовательный комплекс под открытым небом, расположенный в Саратовской области недалеко от места приземления Гагарина и его капсулы, в 16 км от Энгельса – прим. авторов).

Еще об одном популярном спортивном журналисте – Василий Уткин. Как вам удается с ним дружить, ведь многие на него обижены за "правду-матку"?

– Вася (Уткин – российский спортивный журналист и телекомментатор, теле- и радиоведущий, блогер, шоумен и актер, получил известность как спортивный журналист, будучи ведущим телепередачи "Футбольный клуб" – прим. авторов) человек острый на язык, кто-то конечно обижается. Мы знакомы с ним лет уже 25, и я тоже иногда обижаюсь на него, наверняка, и он на меня обижается. Я думаю, что все мы в жизни ошибаемся и кого-то обижаем. В первую очередь надо смотреть на свои "косяки" и поменьше думать о своей "правоте" и поменьше осуждать других людей. Например, Нилина, когда мы работали в одной редакции в конце 90-х, я вообще хотел уволить. Он до сих пор подтрунивает надо мной. Но мы же все равно и хорошо общаемся.

Как вам удалось попасть в архивы ФСБ, и как там "дышалось"?

– Здесь нет никакой тайны. Я просто написал запрос. На самом деле, меня тогда очень интересовало дело Василия Сталина, но срок давности еще не вышел, и оно до сих пор засекречено. А дело Старостиных удалось получить к изучению. Никакой особой атмосферы, отличающей архив ФСБ, например, от ГАРФа, нет. Это обычный читальный зал. Только с портретом Дзержинского на стене. Хотя, когда я шел туда первый раз, у меня были такие же представления – охрана, железные двери, лязгающие за спиной, спецпропуска. Оказалось, ничего подобного. Читальный зал. Вежливые, приятные сотрудники.

Особенность в делах, которые читаешь. Это архивно-следственные дела 1930-х и 1940-х годов по 58-й антисоветской статье. В конце там чаще всего справка о приведении приговора в исполнение – о расстреле. Но я, наверное, привык уже. Ну и вообще, когда работаешь с делом, вся концентрация на том, чтобы не допустить ошибок при копировании, а не на чувствах, которые оно может вызвать.

Понимаете, там нельзя фотографировать, сканировать дела – я их конспектирую, переписываю на ноутбуке. Через часа четыре такой работы я уже просто мертвый, в глазах рябит. Конечно, в идеале хотелось бы иметь сканы и изучать спокойно, но это запрещено. Я всегда за то, чтобы люди обращались к первоисточникам – документам. Я за то, чтобы эта информация, по возможности, становилась публичной. Но тут нюанс. У людей, которые сами не занимаются историческими исследованиями, не работают в архивах, существует некая иллюзия, что я вот прочитаю полностью все страницы "дел" Старостиных, Эдуарда Стрельцова, Василия Сталина, Берии – неважно кого, и все ВСЁ поймут, что там было, разберутся. Это иллюзия. Чтобы по-настоящему прочитать дело, нужно понимать, как было устроен следственный процесс в разные годы, что протокол допросов – это не подстрочник, не запись допроса, а специальный юридический документ, написанный специальным языком. Масса нюансов, контекстов, которыми нужно владеть. Например, в чем разница между рукописным допросом и машинописным. Я занимаюсь этим три года, учусь, консультируюсь с профессиональными историками, и то, я считаю, знаю еще крайне недостаточно.

Почему в России не умеют снимать спортивные фильмы – ну хотя бы как "Ход королевы" (Американский драматический мини-сериал, основанный на одноименном романе Уолтера Тевиса, исследующий пропорции, из которых состоит гениальность шахматистки Хармон – прим. авторов)?

–А разве в СССР было много хороших фильмов о спорте? Спорт, в смысле спортивное соревнование, снять "в лоб" практически невозможно, чтобы это не выглядело глупо и комично. Есть вариант снимать сцены намеренно игрово, как в компьютерных играх. Как, например, сняли баскетбол в "Движении вверх". Или вот, один из последних фильмов "о спорте" – "Рука бога" (биографическая трагикомедия Соррентино о том, как футбол спас его жизнь, а кино помогло смириться с ней – прим. авторов) Паоло Соррентино. Там есть Неаполь 1980-х, есть "Наполи" (футбольный клуб Неаполя – прим. автора), есть Марадона (Дие?го Арма?ндо, аргентинский футболист, Чемпион мира 1986 года, наряду с Пеле – лучший футболист за всю историю игры, прим. авторов), есть чемпионат мира по футболу 1986 года, а футбольных сцен в кадре и самого Марадоны практически нет. Актер, который плохо умеет играть в футбол, не изображает под камеру, как он на скорости обыгрывает троих защитников. При этом Марадона в фильме есть везде – в рисунках на городских стенах, в разговорах, переживаниях, в телевизоре, в судьбе главного героя.

Спорт – это же не только действие на спортивной площадке. Спорт – это же про людей, про эпоху, про нравы.

Я видел, конечно, и "Ход королевы", а потом прочитал и роман Тевиса. Это история не про то, как люди двигают фигурки на доске. Хотя с актерами очень много работали профессионалы, чтобы научить их двигать фигурки. Не только в том смысле, что е-два – е-четыре, а чтобы рука в кадре передвигала фигуры с той же естественностью, как это делает настоящий шахматист.

Но "Ход королевы" – это еще и очень дорогой проект. В нашей киноиндустрии нет столько денег. Хотя проблема не только в них. Чаще всего у нас просто не хотят заморачиваться. В "Королеве" достоверны не только шахматы, там штат Кентукки 1950-х показан как именно штат Кентукки и именно в 1950-е. А в наших фильмах, хоть "Легенда №17", хоть "Движение вверх", хоть "Чемпион мира" – это какой-то условный мир, который вообще не похож на СССР.

Немного о футболе. Ваше отношение к Фан-айди?

– Я не готов серьезно про это рассуждать, так как не знаю мотивировочную часть, зачем принимали этот закон. Но мне хочется, чтобы на трибунах были зрители, а Фан-айди встретил жесткое неприятие со стороны болельщиков. Два года пандемии и год СВО сильно подкосили коммерческую составляющую российского спорта, и отток болельщиков бьет сейчас по футболу. Мне кажется, опять же – поверхностно, что это не разумно именно сейчас.

И последний вопрос – о государственных деньгах в футболе?

–Еще один хороший и масштабный вопрос. Сейчас мы всё время должны делать поправку на то, что сегодня у нас ситуация не так, как вчера, а что будет завтра – никто не знает. Когда-то, раньше я даже участвовал в интернет-дискуссиях на эту тему со сторонниками, условно, "сербского" пути развития спорта. То есть, отказываемся от государственных денег, отказывается от побед в еврокубках и вообще амбициозных планов, живем экономно, растим молодежь на продажу в другие страны. Ну, во-первых, Россия по своему географическому масштабу, человеческому ресурсу, по тому, как она исторически сложилась – ни разу не Сербия или Голландия. Ну вот такая она – складывалась с размахом. Чрезмерность, возможно, наш внутренний движок. Во-вторых, спортивная система у нас во многом продолжает то, какой она сформировалась при Советском Союзе. Спорт же не в безвоздушном пространстве существует, он увязан со всеми процессами, какие происходят в стране. Если сейчас резко вытащить из спорта все госденьги, не предложив новую, реальную, а не умозрительную, модель, то у нас все просто рухнет. Не придет сразу на смену амбициям, "понтам" скромное и эффективное развитие детско-юношеского спорта. Рухнет сразу и спорт высших достижений, и детский спорт. Я, в общем, тоже за все хорошее против всего плохого, но у нас вот на этих понтах, на купеческом размахе всё построено, и хорошее, и плохое.

Особая благодарность Александру Беляеву за помощь в организации интервью.

Сабадаш Владимир. Светлана Юрьева

Фото – из личного архива Станислава Гридасова

нет комментариев
Опубликовать
Читают по теме
Спортивный хронограф
Сегодня, 19 марта

1922 г. — родилась Лидия СЕЛИХОВА (конькобежный спорт)

1936 г. — родился Алексей ХОРОШАВИН

1942 г. — родился Валерий ТРЕГУБОВ (бокс)

1945 г. — родился Модестас ПАУЛАУСКАС (баскетбол)

1947 г. — родился Владимир ДОЛГАНОВ (лыжные гонки)

читать далее
Наверх