Если еще кого-то уличат в допинге, то СБР могут лишить лицензии

Олимпийский чемпион по биатлону Владимир Аликин заявил, что еще один допинговый скандал может лишить нашу биатлонную команду домашних Игр, поддержал подозреваемых спортсменок и призвал руководителей Сюза биатлонистов России (СБР) высказать официальную позицию по случившемуся.

— Мы столкнулись с неприятной ситуацией, которая может иметь очень серьезные последствия, — считает Аликин. — Если еще кого-то из сборной России по биатлону поймают на допинге, то СБР могут лишить лицензии, и наша команда не сможет принять участие в Олимпиаде. Не знаю, на каком уровне решаются подобные вопросы, но всё это крайне неприятно.

— Как часто Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) проводит допинговые проверки биатлонистов?

— Никаких ограничений нет. Могут через день брать пробы, причем в любое время суток. Мы уже сталкивались с подобной ситуацией. Прекрасно помню, как в Оберхофе наши спортсмены легли спать и вдруг в 12 ночи их забрали на допинг-пробу крови и т.д. Спортсмен готовится утром выступать и ложится спать, а его увозят. Как утром стартовать? Однако всё это в рамках закона. У ВАДА очень большие полномочия, и ничего с этим поделать нельзя.

— Стоит ли ожидать на Олимпиаде в Сочи подобных неожиданных визитов?

— Разумеется. В Сочи также будет очень много допинг-проб. Всё правильно. Тем более когда речь идет о столь статусном турнире. Будем надеяться, что никто из российских спортсменов больше не будет замешан в допинговом скандале. Хорошо, что хоть инцидент с нашими биатлонистками произошел до Олимпиады, а не во время турнира. При этом руководители СБР заявляли, что всё у них под контролем. Получается, наши допинговые инстанции не смогли ничего выявить. Мне не совсем понятна эта ситуация.

— Можно ли назвать эритропоэтин самым распространенным видом допинга в биатлоне?

— Cложно сказать, в данном вопросе медики более компетентны. Однако не всё так очевидно, как кажется. Когда разгорелся скандал с допингом Ярошенко, Юрьевой и Ахатовой, мне показалось очень странным заявление президента Международного союза биатлонистов Андреса Бессеберга. Тогда всех интересовало, на чем попались русские биатлонисты. Бессеберг заявил, что это китайская CERA. Но потом он извинился и сказал, что на самом деле был обнаружен другой препарат. Очень сомнительно выглядит ситуация, когда первый человек в мировом биатлоне, которого в первую очередь информируют о всех нарушениях, не может точно назвать запрещенный препарат.

— Вас не задели слова Мартена Фуркада, который выступил с резкой критикой спортсменов, попавшихся на допинге?

— Нет. В принципе он всё правильно сказал. А разве это не позор? Послушайте, что думают о случившимся болельщики. Биатлон — раскрученный вид спорта, и вдруг перед Олимпиадой мы получаем такую оплеуху.

— Какие шаги, на ваш взгляд, должен предпринимать СБР в сложившейся ситуации?

— Сейчас самое главное — поддержать наших спортсменов и не поливать их грязью. Им сейчас действительно очень тяжело в психологическом плане. Они нуждаются в поддержке. Мне в первую очередь биатлонисток жалко. Всей команде следует мобилизоваться. Но мне одно непонятно: почему до сих пор молчат и не делают ни одного заявления наши руководители? Понимаю, что ничего еще не доказано и следует ждать пробу Б, но молчание настораживает.

— В подобных допинг-скандалах кто в первую очередь несет ответственность?

— Ответственность лежит на всех: на руководителях, на врачах и на спортсменах. Винить одного только биатлониста можно, когда речь идет о соревнованиях уровня первенства области и регионов. А мы говорим о сборной России, которая находится под серьезным контролем.

— Какова вероятность, что проба Б может спасти наших спортсменок?

— Как правило, проба Б не показывает другого результата. Поэтому вероятность, что данная проба спасет, равна лишь 2–3%. В любом случае до последнего будем надеяться, что всё будет хорошо.

"Известия"