Мне в аэропорту старенькая бабушка сказала: "Спасибо, сынок, за матч. Я никогда футбол не любила смотреть, но тупо посмотрела матч, и твои голы мне продлили жизнь"

Экс-форвард сборной России по футболу Александр Панов в интервью агентству "Р-Спорт" рассказал о событиях пятнадцатилетней давности, когда российская команда сломила сопротивление действующих чемпионов мира на "Стад де Франс", кайфе болельщиков, и несостоявшемся переходе в московский "Спартак".

- Александр, помню, как, еще будучи школьником, в начале лета 1999 года после победы сборной России над французами увидел заголовок в одной из газет, который гласил примерно следующее: "Панов как Кутузов побил французов". Тем утром вы проснулись героем.

- Нет, я не просыпался героем, меня журналисты героем сделали. А в целом, конечно, было непросто. Хочу отдать должное и поблагодарить СМИ. Они меня вознесли до таких небес, что потом в чемпионате мне было очень сложно играть. Держали меня уже не двое, а трое игроков соперника. Считаю, что мы сделали хорошее дело – выиграли у чемпионов мира. Пускай, мы не решили определенных задач, но для меня было очень важно сыграть с чемпионом мира, я ведь ни разу не играл на чемпионате Европы или мира. Сыграть с французами – это было как финал моей жизни. Я проверил себя на фоне чемпионов.

- Давайте вспомним ваши мячи в ворота "трехцветных". Ворота французов защищал Фабьен Бартез, чемпион мира на тот момент. Это был особенный вратарь для любого форварда.

- Ну, да. Первый гол мы забили после того, как провели очень хорошую комбинацию. В стиле "Спартака", скажем так. Забегание, (Валерий) Карпин отдал (Егору) Титову, который прорвался по бровке и сделал прострел в штрафную. Но попал в руку защитнику, и мяч изменил направление. Но так как я двигался к ближней штанге, как учили, мяч именно ко мне и отскочил. (Марсель) Десайи был рядышком, но не успел, потому что я был на мгновение ближе к моменту. По сути, двоякое впечатление, потому пенальти должен был быть, но судья дал продолжить игру. Я не остановился, шел на этот мяч и среагировал очень быстро, скажем так. На опережение сыграл.

- Второй мяч получился более эстетским. Вся красота футбола в нем.

- Мяч попал к Хлестову недалеко от штрафной, и я не ожидал от Димы, что он именно даст пас. Бывают разные ситуации, "обрез" и мяч берут под контроль, и атака развивается позиционно. Но в этот момент он делает длинную передачу верхом на меня. Я уже, скажем так, заглянул в будущее, эпизоды разные бывают у нападающих. Я уже просто знал, что должен сделать в этом эпизоде. Десайи был близко ко мне, в какой-то момент, если бы я чуть промедлил, то не забил бы, меня бы обокрали. Поэтому обработка мяча внешней стороной стопы позволила мне на мгновение опередить его в ситуации. Когда я сделал шаг вправо, уже знал, что надо бить в ближний угол. И вложил в этот удар всю силу, всю душу вложил. Уже видел, что мяч будет в воротах. Трудно это объяснить, но момент был такой: когда шла верховая передача на меня, уже знал, как забью. Так получилось у меня. Это было автоматически – принял, ударил. Решение было принято мгновенно.

- Вы ведь не только вложили всю силу в удар, там и подкрутка была.

- Естественно, мяч уходил вправо, чуть дальше от ворот. Нужно было его подкрутить, чтобы попасть в створ. Немного закрутил в ближний угол, потому что прямой удар был бы мимо ворот. Он же от штанги попал в ворота. Пришлось приложить максимум возможностей, чтобы получилось именно так, как и должно было.

- Помню ваши широко раскрытые глаза. Там и удивление, и счастье...

- Безусловно. Так трудно оценить, я вижу себя со стороны: мальчишка из Колпино играет с чемпионами мира, где они долго не проигрывали, где были повержены бразильцы со счетом 3:0. Конечно, счастье и эйфория присутствовали, скрывать не буду. Но я испытывал это не за себя, а за всю страну. Я играл за нашу сборную, представляя нашу страну. Мне в этой игре хотелось не доказывать, а именно показать свои возможности. Просто так получилось, что мне удалось это сделать.

- Был еще и третий мяч, который "похоронил" французов.

- Очень классный гол получился. До начала эпизода была длинная передача на Володю Бесчастных, который вышел на замену, и Илья Цымбаларь, царствие ему небесное, разыграли классическую комбинацию "Спартака". Забегание, Володя принял, укрыл корпусом, Илья забежал, получил в свободной зоне, ворвался в штрафную, в этой штрафной был я один. Мне так казалось. Я Карпина вообще не видел. Был настроен на передачу от Цымбаларя, он прострелил, меня защитник толкнул в спину, я упал и, успев повернуть голову увидел, что Карпин замыкает дальнюю штангу. И когда мяч дошел до него, Валера стрелял в ближний угол. Не скажу, что он был в идеальной позиции, там и защитник на нем "висел", но в целом он был первым на мяче и замкнул дальнюю штангу. Когда простреливал Цымбаларь, я думал, что один там на самом деле (смеется). Но когда увидел Карпина, такие эмоции испытал, видно на повторе. Я был на небе от счастья реально. Не ожидал увидеть там Валеру.

- Вы очень органично смотрелись в той сборной, а значит, органично смотрелись бы и в "Спартаке". Понимали, что подходите под стиль "красно-белых"?

- Я даже больше скажу: меня приглашали в "Спартак" именно в этом году. Когда мы были в сборной, я сидел на базе и мне принесли контракт. Рассказывали о том, что видят меня.

- Олег Иванович Романцев сказал?

- Олег Иванович не разговаривал со мной, говорили другие люди. Но я им сказал: "Ребята, я из "Зенита", из Петербурга. У "Зенита" всегда были со "Спартаком" определенные проблемы и меня просто болельщики не поймут, если я перейду к вам". На протяжении всего времени я, конечно, сожалел об этом, что не сделал этот шаг. Скажем так, проникся патриотизмом того времени и не сделал того, что бы мог сделать как и любой другой нормальный человек, футболист, который мог бы перейти в более сильный клуб, где бы мог достичь очень больших результатов. Но я не сделал этого. Сожалею об этом. И сожалею, и не сожалею. Потому что "Спартак" всегда для меня был очень серьезным раздражителем. А играть в этой команде для меня не представлялось возможным.

- За несколько дней до матча с французами был еще и финал Кубка России против московского "Динамо".

- Да, 26 мая был Кубок. Мы выиграли у "Динамо", и я так же забил два мяча. Гусев меня спрашивает: "А не хотели бы вы, Александр, забить во Франции два?". Но что я ему ответил, что конечно хотел бы забить. Но я еще не знал тогда, буду ли играть за сборную в основе. Учитывая, что (Александр) Ширко и (Сергей) Юран сидели на трибуне, а я играл в основе, а Бесчастных был на замене, конечно, заранее было сложно предположить, будет ли у меня эта возможность выйти в основном составе.

- Разговор с Виктором Гусевым имел продолжение?

- (Смеется). Нет, я ничего не говорил. Я сказал ему в интервью после финала Кубка России, что по возможности забью французам. Но я не предполагал, что сыграю. Так получилось. Не буду кривить душой, со мной играли очень классные полузащитники, которые создавали моменты для меня: Титов, Тихонов Андрюха и остальные ребята. Играть в такой команде... я всегда понимал, что играю с ребятами, которые могут отдать последний пас и что будет момент у меня. Выйдя во Франции на поле, я знал, что ребята создадут момент, главное его использовать. Так получилось, что использовал.

- Какой была ночь после матча в Сен-Дени?

- Ночь мы не проводили. После игры пришли в раздевалку, все были очень уставшие и довольные. И у нас был срочный вылет в Москву, прилетели около пяти утра и уже готовились к Исландии. Было очень непросто играть с этой командой. Но, скажем так, определенного момента у нас не было, мы быстро собрались, быстро уехали.

- Времени праздновать не было?

- Нет, ну мы в самолете отпраздновали, почему нет?

- Можно сравнить по силе горечь от ничейного матча с украинцами с эйфорией от победы над французами?

- Я не буду винить (голкипера Александра) Филимонова. Мы виноваты сами, и я в том числе. У меня был очень хороший момент, и у других ребят были моменты. Мы должны были забивать. Да, забили, вели 1:0 и пропустили нелепый гол, как казалось всем. Но он нелепым не может быть. Так же как и меня, Филимонова ослепило освещение в "Лужниках". Это такие тонкости, которые трудно понять многим болельщикам, потому что они считают, что он виноват. Скажем так, в игре с Украиной слишком большой был политический момент. Может, как сейчас. Слишком многого от нас требовали. Когда мы играли с французами, от нас никто ничего не ждал, и мы были раскрепощены в какой-то степени. А здесь только победы ждали. Мне было 22-23 года. Я, конечно тоже дрогнул. Не каждый день я играю при такой аудитории – 80 тысяч и такой принципиальный матч. Конечно, мне было тяжело психологически. Этот матч останется навсегда в памяти. Все равно мы здорово играли, старались, были сильнее Украины. Незакономерная ничья. Но это футбол, это интрига, нужно забивать свои моменты.

- Закончим на позитивной ноте. Вы когда слушаете песню "Мое сердце" группы "Сплин", понимаете, что там строчки о вас?

- В какой-то степени да, потому что французам он не забивал. Тем не менее, это не главная песня для меня. Вы знаете, когда мы прилетели в Москву, меня встретила старенькая бабушка и сказала: "Спасибо, сынок, за матч. Я никогда футбол не любила смотреть, но тупо посмотрела матч, ни о чем не подозревая, и твои голы мне продлили жизнь". Для меня это было показателем. Всегда говорил, что играю для болельщиков любого поколения.
 
И для меня была главная задача, чтобы люди, которые ходили на игры, на мою игру, в том числе, смотрели.
Всегда сравнивал свой футбол с хорошим спектаклем.
Люди, которые приходят на спектакль и на матч, должны на полтора часа забыть обо всем на Свете. Просто смотреть и радоваться, смеяться. Для меня это было главное.
Все остальное не имело значения. В своей футбольной жизни я мог достичь большего, да. Но я по-своему определял свою жизнь, мне нравилось многое: и футбол, и обычная жизнь. Я совмещал приятное с полезным. Но никто из тех людей, которые до сих пор ко мне подходят, радуются со мной, автографы берут, фотографируются, никто равнодушным не был.
Так же как и я к ним. Я никогда не был равнодушным к болельщикам. Играл для них, радовал их. Знаю прекрасно, что они забывали на 90 минут обо всем. О том, что у них проблемы с работой, с женой, с мужем. Они приходили на "Зенит", на сборную и радовались тому, что видели. А я хотел показать им, что футбол – это игра, в которой не приходится думать о простой жизни. Просто будьте с нами здесь.
Радуйтесь, переживайте, болейте, огорчайтесь. Футбольный матч – это сценарий, который никто не может написать, поэтому люди и хотят увидеть эту нестандартность, неординарность, заведенность, агрессивность, в хорошем смысле слова.
И люди радуются, кайфуют и, уходя, на неделю хотя бы забывают о проблемах. На самом деле вот это было классно для меня.